Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

В высшей степени мужественно вёл себя в те страшные минуты и цесаревич Николай. Он, прежде чем выбраться из западни, образованной нависшей крышей, которую всё ещё придерживал отец, помог сестре Ксении и братьям Георгию и Михаилу.

Ксения с ужасом вспоминала тот страшный день 17 октября. И надо же, день свадьбы не обошёлся для неё без приключений, причём не только для неё, но и для её любимого, ставшего супругом. Сандро описал происшествие в своих мемуарах:

«Ропшинский дворец и соседнее село были так сильно иллюминованы, что наш кучер, ослеплённый непривычным светом, не заметил маленького мостика через ручей, и мы все — три лошади, карета и новобрачные упали в ручей. К счастью, Ксения упала на дно экипажа, я на неё, а кучер и камер-лакей упали прямо в воду. К счастью, никто не ушибся, и к нам на помощь подоспела вторая карета, в которой находилась прислуга Ксении. Большая шляпа с страусовыми перьями Ксении и пальто, отделанное горностаем, — были покрыты грязью, мои лицо и руки были совершенно черны. Князь Вяземский, встречавший нас при входе в Ропшинский дворец, как опытный царедворец, не проронил ни одного слова… Нас оставили одних… Это было впервые со дня нашего обручения, и мы едва верили своему счастью. Может ли это быть, что никто не помешает нам спокойно поужинать!»

Свадебная церемония не закончилась одним днём. В Зимнем дворце на следующий день состоялась праздничная свадебная церемония. Дипломатический корпус поздравлял новобрачных. Посещали усыпальницы царственных предков в Петропавловском соборе. Поклонялись чудотворной иконе Спасителя. А на вокзале ожидал уже поезд для новобрачных. Через 72 часа поезд прибыл в Ай-Тодор. Наконец Ксения стала хозяйкой этого дома. Супруги гуляли возле имения. Недалеко от имения ближе к бухте подошли. Сандро показал маяк. Но более восхитил сад с фруктами. Которые можно срывать и есть. Как раз был урожай фруктов и ягод. Супруги планировали дальнейшую жизнь. Много надо сделать.

Они были счастливы настолько, что всё, что не касалось их самих, отступило на задний план. И вдруг как гром пришло известие о тяжёлом состоянии государя, находившегося на лечении в Ливадии.

И Сандро и Ксения в те тяжёлые дни были рядом с Ники. Ничто уже не могло помочь государю. И вот настал трагический момент.

Сандро вспоминал о том, как перенёс трагедию цесаревич Николай, которому суждено было стать государем:

«В эту минуту в первый и последний раз в моей жизни я увидел слёзы на его голубых глазах. Он взял меня под руку, повел меня вниз в свою комнату. Мысль о том, что он стал императором, тяготила его.

— Сандро, что я буду делать! — патетически воскликнул он. — Что будет с Россией? Я ещё не готов быть царём! Я не могу управлять империей. Я даже не знаю, как разговаривать с министрами. Помоги мне, Сандро!»

Но как он мог? Ведь Сандро и сам не знал и не разбирался в государственном управлении. Александр Михайлович мог помочь только в военно-морском деле.

Из воспоминания Александра Михайловича: «Я старался успокоить его и перечислял имена людей, на которых Николай II мог положиться, хотя и сознавал в глубине души, что его отчаяние имеет полное основание и что все мы перед неизбежной катастрофой».

Из Ай-Тодора Сандро и Ксения вернулись в Петербург. Медовый месяц был прерван смертью государя.

Были небольшие поездки. Весной семья жила в Гатчине, летом, когда уже вся земля была покрыта зеленым бархатом и всё было в цвету, Сандро и Ксения ходили вместе гулять к речке. Речка словно замерла. Тишина. Покой, и ни облачка на небе.

В Гатчине жили до осени, а осенью, когда уже желтела листва, отправились на юг в Аббас-Туман навестить брата Жоржа. Потом приехали в Ай-Тодор.