Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

«Мой долг, Государь, велит мне говорить. Полковник Вельяшев вернулся сегодня из главной квартиры, куда он был послан следить за ремонтом дорог; он доложил мне о состоянии армии. По его словам, генерал Барклай теряет её вследствие своей нерешительности, и недовольство достигло крайней степени. Я заклинаю вас, исправьте положение, и немедленно: не делайте себя ответственным за гибель вашей империи. Я говорю как человек чести, хороший патриот и истинный друг. Багратиона обожают, армия его желает. Вы его не любите, но дело идёт о вашей чести и вашей славе: отзовите министра (Барклая) к себе и доверьте князю Багратиону командование вашими войсками…

Я повторяю вам мою просьбу разрешить мне вернуться в армию. Если моей жене придёт время рождать, я попрошу разрешения провести с ней первые десять дней. Я у ваших ног сердцем и душой. Георгий».

Ну и далее добавление о супруге:

«P. S. Вы знаете, государь, что такое капризы беременной женщины. Катрин умоляет вас прислать к ней одну из её любимиц. Речь идет о м-ль Невзоровой. Катрин просит вас передать её желание матери м-ль Невзоровой».

С волевой, твёрдой и настойчивой в достижении главных целей сестрой он вынужден был считаться, тем более к ней присоединился и принц, к которому император относился с большим уважением.

Перед отправкой в Егерской батальон из своих крепостных крестьян Екатерина Павловна отдала распоряжение:

«…К пользам и славе Отечества и с любовью к Государю: с определённого мне в удел имения собрать известное число воинов…

За всех своих воинов в продолжение их жизни платеж государственных податей и оброчных денег приемлю на себя, они освобождаются навсегда со дня их привлечения на службу…»

Она полностью вооружила и обмундировала на свои деньги 712 человек, причём на головных уборах распорядилась вышить рядом с вензелем императора «А» свой вензель — «Е. П.», сформировала лазарет, назначила батальонного священника. Командиром батальона по её представлению был поставлен князь Александр Оболенский, которого знала с юности. Отправляя батальон на театр военных действий, искренне заявила Оболенскому:

«Жалею, что не родилась мужчиной, я и сама бы надела кивер!»

Впрочем, и в тылу дел было немало. Вот строки из донесения принца Ольденбургского императору от 30 июля 1812 года: