Любовный компромисс

Ее сердце разбито, доверие предано. Она поверила ему, когда Джереми обещал не использовать деньги против нее, но не сдержал слово. Он никогда не говорил, что любит ее, предпочитая обходиться другими словами. Хотя бы тут он не пошел против совести. Но как она позволила ему так легко одурачить себя! Тори с трудом сдерживала слезы.

Наконец они въехали в город.

– Тори, просыпайся, мы почти дома.

Она сделала вид, что только открыла глаза и даже потянулась, разминая затекшую шею. Скоро ей предстояло начать разговор, которого, к сожалению, не удастся избежать. Тори решила, что ни за что не сбежит домой молча, как побитая собака. За ней нет вины.

– Тебе уже лучше?

– Немного, – соврала она и больше не произнесла ни слова, пока они не вошли в квартиру.

– Мне стало плохо не от еды, – сообщила она, снимая в прихожей пальто. Тори не собиралась брать с собой эту очень дорогую вещь – символ фальши в их отношениях. Она заберет только то, что привезла с собой. Старые вещи вполне сгодятся для дома.

– В чем же причина? – озабоченно спросил Джереми, и ей хотелось закричать от его притворной заботы.

– В тебе. – Тори скинула туфли. – Я слышала твой разговор с матерью. Тебе следует знать, что я купила билет домой на утро завтрашнего дня.

Лицо Джереми вытянулось, уши и шея покраснели.

– Не знаю, что ты услышала…

Гнев и ярость охватили Тори.

– Не смей лгать мне в лицо. Я не ошиблась. У меня хороший слух.

– Мать пробуждает во мне худшие качества.

– Такие, например, как лживость. Ведь ты сделал именно то, что обещал не делать.

– Не понимаю. Почему ты кричишь на меня?

«Потому, что ты не любишь меня», – хотела сказать Тори, но не стала: не желала выглядеть жалкой и униженной.

– Пусть ты не любишь меня, я могу это понять: мы слишком мало знаем друг друга, хотя у нас будет ребенок. Но ты использовал меня, притворяясь внимательным и заботливым. Ты пошел на все, чтобы показать своей матери, как она разочаровала тебя. Готов был имитировать любовь ко мне. Это твои собственные слова.

Джереми замер. Тори ждала.

– Ты не должна была это слышать, – прошептал он.

– Конечно. Но я рада, что услышала. Ты манипулировал мной, а если так, значит, будешь манипулировать ребенком? Использовать, чтобы залечить собственные детские травмы, связанные с папой и мамой.

Щеки Джереми вспыхнули.

– Тебе легко рассуждать. Родители любили тебя.

Тори шагнула вперед.

– Ты взрослый мужчина. Перестань сваливать все на мать. У тебя был шанс поступить достойно. Никто не принимал решение за тебя, – чуть не плакала Тори. – Мало того, что ты использовал мои чувства, ты потерял мое уважение, а это еще хуже.

Гримаса боли исказила лицо Джереми, и он отвернулся, стараясь овладеть собой. Когда он снова взглянул на Тори с выражением муки, она почти пожалела его, но тут же опомнилась. Джереми сам навлек на себя возмездие.

– Ты неправильно поняла.

– Я слышала каждое слово.

– Я солгал.

На секунду сердце Тори предательски дрогнуло, но она не сдалась.

– Солгал кому? Мне? Матери? Как тебе можно верить?

Джереми нервно провел ладонью по волосам, как делал всегда, когда нервничал.

– Солгал матери. Неужели ты думаешь, я мог признаться ей в своих чувствах?

– Почему нет? Что в этом страшного? У вас и без того не лучшие отношения.

– Не могу. Любые мои чувства сразу высмеивались. Теперь это на уровне инстинкта. У Сары то же самое. Думаю, мы очень уязвимы перед ней.

Тори могла понять, о чем он говорит, но это не оправдывало его поведение.

– Повторяю, Джереми, ты взрослый мужчина – образованный, успешный, влиятельный. И ты не можешь противостоять матери? Это о многом говорит.

– Она не должна знать мои слабости. Мое отношение к тебе…

– Делает тебя слабым? – опешила Тори. – Когда люди заботятся друг о друге, то становятся сильнее. Почему ты решил, что уязвимость и слабость – недостатки?

– В моей жизни это именно так, – горько заметил Джереми. – Ради бога, я даже не знаю, что такое любовь, и боюсь ее.

Все теряло смысл, если Джереми считал любовь опасной слабостью. Как, в таком случае, он будет относиться к малышу? Несмотря на самые благие намерения, рано или поздно он отвергнет ребенка, а этого Тори не должна допустить.

– Давай расскажу тебе о слабости, – тихо сказала она, – и уязвимости. С того момента, как я узнала о беременности, меня мучил страх из‑за огромной разницы в нашем финансовом положении. У меня не было ресурсов противостоять тебе в суде, если бы ты настаивал на опекунстве. Когда ты появился, мне пришлось сказать правду. Казалось, вместе мы сможем найти решение, потому что я узнала в тебе человека, с которым встречалась летом. Ты вел себя благородно и снова вызвал нежные чувства. Я приняла предложение приехать сюда, готова была изменить жизнь, хотя люблю свою работу, семью и друзей, потому что доверяла тебе. Я не боюсь признаться, что полюбила тебя.

– Тори…