Любви и тундра не помеха...

К счастью, совиный чародей быстро пришёл в себя и стал усиливать охранные щиты, пятясь под охрану бревенчатых стен. Северные руны и странные значки, их явно нанесли на ограду чакхли по приказу своего старейшины, быстро отбили охоту у нападавших соваться в лагерь археологов.

— Иветта, вы с Трефилкой не должны сейчас выпускать своё колдовство на волю. Иначе мигом окажитесь внутри кожаных мешков из оленьих шкур! — торопливо предупредил Совин. — Боюсь, в этом случае участь ваша может быть совсем незавидной. Это особое колдовство мира духов. Если чары творит тот, для кого он сшит и заклят, то окажешься внутри уже через мгновение. Без разрешения сотворившего эту ловушку на волю выйти уже никогда не сможешь.

Выгахке что-то прошипела лягушке на ухо и стрельнула чёрными глазками в сторону густых зарослей полярной ивы. Наглая нечисть тут же истаяла с тропы, словно её тут и не было. Только никого обмануть сообщницам равка так и не удалось.

Пётр Дарович, услышав возню у самых ворот, тут же созвал всех мужчин, которые сейчас находились на территории лагеря археологической экспедиции, и спросил у Совина:

— Чем вам можно подсобить?

При этом выражение лица у ректора было такое, что даже Тала-медведь, схлестнувшись с ним взглядом, коротко взвизгнул и отполз обратно под защиту зарослей. Жалобно затрещали тонкие гибкие ветви под напором увесистой туши, со всех четырёх лап улепётывающей прочь.

Руководитель экспедиции зажал в ещё крепкой руке увесистую рогатину. Такое оружие тут стояло на почётном месте в сарае у каждой семьи. Потом ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы четвёрка просочилась на защищённую от многих бед территорию. Почти сразу же он велел не только закрыть их на засов, но и подпереть специальными рунными камнями. Их новоиспеченным нойдам пожаловали предусмотрительные чакхли.

— Вот так живёшь, живёшь, а потом р-р-раз! И всё, что составляло для тебя привычную картину мира, летит ко всем чертям медведю под хвост!

Маститый академик уже и не рад был, что ввязался в эту северную авантюру с разного рода чертовщиной. Он уже давно понял, что на этом его открытия в области неявной стороны бытия только начинаются.

Улыбчивая саамская нойда лишь ласково погладила мужчину по руке, намертво вцепившейся в ручку деревянной остроги и с тревогой заглянула в глаза цвета северного болота. При этом она с ужасом почувствовала, что её начинает затягивать на самое дно трясины, вырваться на волю не осталось и полшанса. Об этом громко вопило хвалёное ведьмино чутьё.

Чакхли помогли возвести вокруг лагеря археологов, стойбища местных, посёлка и места раскопок такие щиты, чтобы никто не смог проникнуть через создаваемый ими барьер. Теперь любой, кто затаил зло, не сможет пройти через невидимую границу.

Пётр Дарович не мог позволить археологам ещё больше отстать от рабочего графика. Как и допустить навредить нойдам и простым жителям или утащить ценный артефакт. Даже если его возраст не насчитывал несколько столетий.

Иветта, подчиняясь тихому голосу сейды, перезвоном весенних ручьёв звучащему прямо у неё в голове, разыскивала все осколки разбитого камня. Его разрушил равк в надежде, что сможет добраться до духа-хранителя этих мест. Потом благополучно уйти от расплаты за свои бессчётные злодеяния.

«Это что же надо было сделать, чтобы гранитный монолит разлетелся на такие мелкие осколки и каменные иглы»? — проворчала Иветта, от многочасовой работы в три погибели у неё уже начинало ощутимо ломить спину.

Недоумение в голосе кареглазой девушки изрядно развеселило Негостая, и он снизавшем до ответа:

— Ты тоже так сможешь, когда полностью освоишь все возможности северного колдовства. Уверяю тебя, что, когда войдёшь в полную силу, даже Выгахке и Оадзь тысячу раз подумают, прежде чем заступить твою тропу. Твоя главная сила в том, что в крови поёт ещё и родовой колдовской дар. Научись сочетать разные заклятья. Тогда сможешь избежать многих проблем просто потому, что с тобой вряд ли кто-то захочет по собственной воле связываться.

— Если я доживу до этого светлого мгновения, уй! — острый осколок вонзился в подушечку пальца. Ветка осторожно выудила его из ранки и быстро остановила кровь, воспользовавшись нехитрым заклятьем. — Кажется, это последний. С ума сойти, сколько беспокойства может причинить всего лишь один неугомонный мертвец. Хорошо ещё, что нойдов и сильных колдунов рождается не так много. Иначе жизнь Терского берега превратилась бы в беспросветный кошмар.

— Хвала богам и предкам, до такого, пока что, дело не дошло! Идём, Иветта. Надо провести ритуал, чтобы охранный камень снова стал целым. Мы сделаем всё, чтобы подобное больше никогда не смогло повториться, — старейшина чакхли по-доброму улыбнулся ученице Гекаты.

Потом они направились туда, где их уже ждали Виктор, Трефилка, сейда и Совин.

— Неужели вот этому вороху каменного крошева можно вернуть первоначальный цельный вид? — в голосе Петра Даровича ясно прозвучали нотки сомнения.