Любви вопреки

Неправда, каждый ребенок нуждается в материнской любви. Пусть Кэт и не хотела иметь своих детей, она догадывалась, что значит мать для ребенка. Мать постоянно присутствовала в ее жизни, и даже если настойчивое желание матери выдать замуж свою непутевую дочь тяготило Кэт, она чувствовала, что мать всем сердцем желает ей добра. Мать была искренне уверена в том, что женщина не может быть счастливой без мужа и детей.

– Я должен повесить последнее объявление, – указав в сторону гостиницы, сказал Маркус. – Друзья меня заждались. Того и гляди, отправятся меня искать. Впрочем, – добавил он с озорной ухмылкой, – скорее всего они напились, и мне придется тащить их в замок на себе. Ну что, пойдемте? – Герцог галантно предложил взять его под руку, и Кэт не стала отказываться, довольная уже тем, что к нему вернулось прежнее доброе расположение духа.

«Что за несносная особа эта миссис Баркер!»

Сколько Маркус ни повторял себе, что ни миссис Баркер, ни ее омерзительный сынок не стоят того, чтобы о них думать, однако продолжал злиться, когда следом за мисс Хаттинг вошел в гостиницу.

Неудивительно, что мисс Хаттинг решила не выходить замуж, если ничего лучшего, чем мистер Баркер, Лавсбридж не может ей предложить.

– Куда вы мне посоветуете повесить объявление?

– Пусть вам подскажет миссис Твиден, жена владельца гостиницы.

«И как у нее только язык повернулся сказать, что моя мать любила моего отца…»

Нет, сейчас об этом размышлять нельзя.

– Я должен просить у нее разрешение, прежде чем портить булавками обои принадлежащего ее мужу заведения? Я правильно вас понял?

– Да, правильно, – со смехом ответила Кэт.

Гостиница была старше самого замка, но выглядела вполне прилично. И мебель, пусть и слегка потертая, явно была приобретена при его, Маркуса, жизни, никак не раньше. С какой бы радостью он развел огромный костер из всего того, что составляло обстановку замка, включая изуверски неудобные кушетки и наводящие тоску картины! Устроил бы танцы вокруг этого костра, пригласив поучаствовать всех жителей деревни – от мала до велика. И сам бы пустился в пляс первым.

– А вот и она, – произнесла Кэт. – Доброе утро, миссис Твиден! Я привела с собой герцога Харта.

Из смежной комнаты к ним навстречу вышла дородная женщина с каштановыми с проседью волосами. В руках она держала необъятный поднос с чайником, чашками и огромным блюдом с разнообразными печеными изделиями. Сложением и возрастом она не сильно отличалась от миссис Баркер, но улыбалась так, что не улыбнуться в ответ было просто нельзя.

Поставив тяжелый поднос на стол, миссис Твиден присела в реверансе:

– Добро пожаловать, ваша светлость. Ваши друзья уже давно здесь, в баре. Знаете, весть о вашем приезде облетела деревню со скоростью урагана.

Миссис Твиден смотрела на герцога с какой-то странной пристальностью.

Только не это! Неужели и она тоже спала с моим отцом?

Теперь он будет задавать себе этот вопрос всякий раз, как встретит даму определенного возраста.

– Надеюсь, я не слишком вас всех разочаровал, – с вежливым поклоном промолвил Маркус.

– Вовсе нет, – ответила миссис Твиден, и ее в глазах блеснуло озорство. – Вы унаследовали исключительную отцовскую стать и миловидность матери.

«Вот проклятие!»

Он как-то не подумал о том, что на каждом шагу будет встречать местных жителей, знавших его родителей.

– Ах, простите. Вижу, что мне не следовало это говорить. Еще раз прошу меня извинить, ваша светлость.

Миссис Твиден смотрела на него так, словно ей хотелось по-родственному, крепко обнять его. Маркус мысленно подготовил себя к неизбежному испытанию, однако миссис Твиден передумала. Вместо того чтобы прижать его к своей груди, она, нахмурившись, покачала головой:

– Темная эта история с Изабеллой Дорринг. Не хочется говорить о мертвых плохо, но ведь в том, что с ней произошло, есть отчасти и ее вина.

– Я то же самое говорила его светлости, миссис Твиден. Даже если всю вину возложить на того герцога, этот герцог совершенно ни при чем! – Кэт в своем благородном порыве даже попыталась погладить его по плечу.

Маркус слегка отстранился, чтобы избежать контакта. Ему не хотелось унижать девушку или показаться ей снобом, но, право, он не мог допустить подобной фамильярности. Поощряя это, он даст ей надежду на будущее, а у их отношений будущего нет. Увы, нет.

– Да, но это к делу не относится, верно? – бодрым тоном произнес Маркус и, показав миссис Твиден последнее объявление, спросил, куда его прикрепить.

– Дайте-ка вспомнить, – промолвила она. – Когда мисс Франклин заселялась в дом, мы повесили его в красной комнате. Думаю, и сейчас можно поступить так же. Хотя на сей раз у нас не одна претендентка, а сразу несколько, – добавила миссис Твиден со смешком.

Итак, осталось повесить последнюю листовку, и все. Через трое суток будет отобрана новая хозяйка дома, и прощай Лавсбридж! Не увижу тебя еще лет двадцать. Нет, я не увижу тебя никогда. Потому что к тому времени, как дом будет свободен вновь, его, Маркуса, уже много лет как не будет в живых.

– Пойдемте, ваша светлость! – пригласила мисс Хаттинг. – Сюда, за мной.