Люди

– Это, скорее всего, отдел детектива Хоббса, – сказал сержант. Потом крикнул кому-то ещё: – Эй, Джонни, глянь там, Хоббс у себя?

Джонни крикнул в ответ, что у себя, и через некоторое время появился полицейский в штатском – рыжеволосый светлокожий мужчина лет тридцати.

– Чего надо? – спросил он, а потом, осознав, кто такой Понтер: – Вот это да!

Понтер изобразил улыбку.

– Эта женщина хочет поговорить с вами насчёт изнасилования в Йоркском на прошлой неделе.

Хоббс жестом пригласил их пройти дальше по коридору.

– Сюда, – сказал он. Мэри с Понтером проследовали за ним в маленькую комнату для допросов, освещённую флуоресцентными панелями под потолком. – Погодите секунду – сейчас найду дело. – Он вышел и тут же вернулся с большой папкой, которую положил на стол перед собой. Он уселся, и тут его глаза округлились. – Чёрт, – сказал он Понтеру, – скажите мне, что это были не вы. Иначе мне придётся звонить в Оттаву…

– Нет, – резко ответила Мэри. – Нет, это был не Понтер.

– Вам известно, кто это был? – спросил Хоббс.

– Нет, – сказала Мэри, – но…

– Да?

– Но меня тоже изнасиловали в кампусе. Возле того же самого здания биологического факультета.

– Когда?

– В пятницу, 2 августа. Где-то в 9:30 или 9:35.

– Вечера?

– Да.

– Расскажите подробнее.

Мэри попыталась призвать на помощь всю свою научную беспристрастность, но к концу рассказа у неё по щекам текли слёзы. По-видимому, в комнате для допросов это было обычное явление – откуда-то появилась упаковка бумажных платков, и Хоббс пододвинул её к Мэри.

Она вытерла глаза и высморкалась. Хоббс сделал несколько пометок на лежащем перед ним листе бумаге.

– Хорошо, – сказал он. – Я дам…

В этот момент в дверь постучали. Хоббс поднялся и открыл её. За дверью стоял полицейский в форме, который начал что-то говорить Хоббсу приглушённым голосом.

Внезапно, к удивлению Мэри, Понтер сгрёб папку с делом со стола и быстро пролистал все его страницы. Второй полицейский, видимо, подал Хоббсу знак, потому что тот резко развернулся к ним.

– Эй! – закричал он. – Вам нельзя это смотреть!

– Прошу прощения, – сказал Понтер. – Не беспокойтесь. Я не умею читать по-вашему.

Понтер протянул ему папку, и Хоббс выхватил её у него из рук.

– Какова вероятность, что вы поймаете преступника? – спросил Понтер.

Хоббс несколько секунд молчал.

– Честно? Я не знаю. У нас на руках два преступления, два изнасилования практически на одном и том же месте с разницей в неделю. Мы свяжемся с полицией кампуса и попросим усилить бдительность. Кто знает? Может, нам повезёт.

«Повезёт», – подумала Мэри. Он имеет в виду, если насильник нападёт снова.

– Однако же… – продолжал Хоббс.

– Да?

– Если он студент или сотрудник, то наверняка читает университетскую газету.

– Вы не ждёте успеха, – подытожил без обиняков Понтер.

– Мы сделаем всё, что сможем, – ответил Хоббс.

Понтер кивнул.

* * *

Мэри и Понтер вернулись к машине. В этот раз она не забыла приспустить стёкла, но внутри всё равно было жарко. Мэри повернула ключ и включила кондиционер.

– Ну как? – спросила она.

– Что? – ответил Понтер.

– Ты пролистал дело. Нашёл что-нибудь интересное?

– Не могу сказать.

– Ты можешь как-нибудь показать мне то, что видел Хак?

– Не здесь, – сказал Понтер. – Хак, разумеется, всё записывает – ему нарастили память, так что он пишет всё, что видит. Но пока мы не выгрузим записанное в мой архив алиби в Салдаке, просмотреть это невозможно. Хотя Хак может описать то, что видел, словами.

Мэри посмотрела на левое предплечье Понтера.

– Ну что, Хак, расскажешь? – спросила она.

Компаньон заговорил через внешний динамик:

– В папке было одиннадцать листов белой бумаги. Ширина и длина листов относятся как 0,77 к 1. Шесть из них выглядят как предварительно отпечатанные бланки с пустыми местами, в которые позднее было что-то вписано от руки. Я не эксперт в таких вопросах, но мне кажется, что это сделано тем же почерком, каким детектив Хоббс делал свои пометки, хотя цвет чернил другой.

– Но ты не можешь сказать, что написано на этих бланках? – спросила Мэри.

– Я могу лишь дать словесное описание. Вы читаете слева направо, верно? – Мэри кивнула. – Первое слово на первой странице начинается с символа, состоящего из вертикальной линии и примыкающей к ней сверху горизонтальной. Второй символ выглядит как окружность. Третий…

– Сколько всего символов на всех страницах дела?

– Пятьдесят две тысячи четыреста двенадцать, – ответил Хак.

Мэри задумалась.

– Слишком много, чтобы читать по букве за раз, даже если мы научим тебя алфавиту. – Она пожала плечами. – Ладно, посмотрим, что там написано, когда окажемся в твоём мире. – Она взглянула на часы на приборном щитке. – В любом случае до Садбери дорога неблизкая. Надо поторопиться.

Глава 29