Люди «А»

— Они обсуждают возможность сдаться. Один из них сдрейфил, мол все равно накроют, даже если выпустят.

— Отлично, — сказал Угрюмов. — Надо дожимать.

Милицкий вернулся «на ведро».

— Мужики, слышите меня?

— Да, Серега, чего?

— Слушайте, мужики, может сдадитесь? Зачем вам этот геморрой. Уйдете с деньгами, так они вас все равно найдут. Я услышал в штабе, что сюда летит генерал из Москвы.

— Зачем? — испуганно спросил террорист.

— Так вы не знаете, какую шумиху подняли. Город оцеплен, операция будь здоров. По всем каналам показывают.

Серега рассказывал нам, что обрисовал большой ажиотаж вокруг захвата, чтобы Аслан, как главный террорист, почувствовал свою значимость. Это же к нему, к Аслану, летит генерал из Москвы.

— Почему он психанул и выдернул чеку? — рассуждал Милицкий. — Скорее всего, вспомнил, какой он жалкий и несчастный. Было важно поднять его самооценку и на эмоциональном подъеме договориться о прекращении захвата. Переговорщики всегда ловят этот эмоциональный подъем террориста, именно тогда с ним можно договариваться. Попытки договориться на спаде, когда террорист расстроен, встревожен, зол, как правило, провальны.

— Ага, сдадимся. И попадем в УФСБ Краснодарского края? Там есть у меня враги, нас засадят по максималке.

— Слушай, я могу поговорить с генералом, чтобы он вас в Москву забрал. Хочешь?

— Что за генерал?

— Какой-то Тихонов[15]. Летит сюда специально для тебя. Слыхал о таком?

— Слыхал! Ещё бы! — воскликнул террорист почти с восторгом.

Этим предложением Серега поднял самооценку террориста до небес. Еще минуту назад Аслан был брошенным мужем, рядовым бойцом осетино-ингушского конфликта, а уже сейчас с ним будет говорить генерал, который общался с главными осетинскими командирами. Как человек воевавший, он слышал о Тихонове. И понимал, что это за величина.

Теперь нужно было дожимать.

— Давай я организую, он с тобой поговорит? — предложил Милицкий.

— Ну, давай по телефону, — ответил террорист, смущаясь.

— Зачем? Он сам придет. Лады?

— Лады.

Когда Серега вернулся в штаб, генерал-полковник Тихонов был уже там.

— Александр Евгеньевич, я пообещал террористу, что Вы с ним переговорите. Он готов сдаться, если Вы пообещаете, что заберете его в Москву, — обратился Милицкий к Тихонову.

— Да, мы слышали. Пойдём, — ответил генерал-полковник.

— Давайте я пойду и сыграю Вас? Зачем Вам ходить к этим отморозкам? — предложил один из штабных.

— Я тоже могу, — сказал другой.

— Нет. Генерала может сыграть только генерал, — отрезал Александр Евгеньевич.

— Тем более бандит с ингушами воевал. Наверняка захочет с Вами это вспомнить, — добавил Милицкий.

— Тем более. Ты что-то знаешь про ту войну? Имена, операции, локации? — спросил Тихонов бойца, выразившего желание его изобразить.

— Нет, товарищ генерал-полковник, — признался тот.

Тихонов молча встал и направился к выходу. Серега пошел за ним.

Александр Евгеньевич и Аслан говорили где-то с час, в основном вспоминали осетино-ингушскую войну.

— Ну всё. Он готов, — сказал генерал-полковник, вернувшись в штаб.

— Ага, обсуждают возможность сдаться, — оживился Саня на прослушке. — Спорили, но сейчас все сошлись на том, что лучше сдаться.

— Тогда я пошел, — сказал Серега.

Снова поднялся по лестнице. Уже рассвело.

— Мужики, это снова я.

— Серега, да зайди ты уже сюда, — вдруг сказал главный.

Милицкий зашел.

Это была обычная мансарда. Бандитов было четверо, помятых и уставших.

— Серега, слышишь, вода капает? Очень раздражает.

— Слышу, Аслан, а где капает? — спросил Милицкий и закрутил головой, осматривая помещение. Успел понять, что заложников, прикованных к батареям, четверо. Ни один из них не поднял головы — измождены и обессилены.

— Вон, батарея, — ответил террорист и махнул рукой в сторону.

Милицкий увидел батарею, из которой была вырвана труба. Вода монотонно капала на плитку. Он понял, что это та батарея, которую вырвал сбежавший заложник.

— Серег, сделаешь так, чтобы перестало капать? — спросил главный.

— Не вопрос, мужики.

— И еще, Серег, а есть что перекусить?

— Тебе пожрать принести, что ли? — спросил по-простому Милицкий.

— Да, жрать хочется. А сигарета есть?

Серега достал пачку сигарет и протянул главному. Он впервые стоял в полуметре от террориста, вооруженного пистолетом и гранатами.

Потом он рассказывал, что улыбался, а сам думал, что в правом кармане у него пистолет, и, если террорист сделает резкое движение, выхватит его и всадит пулю в лоб. Он понимал, что это вряд ли случится, Аслан ему доверят и даже симпатизирует. Но мало ли что перемкнёт у него в голове?

Милицкий вернулся в штаб и передал просьбу закрыть воду.

— Серега, какая еще вода? Сейчас не до этого, — отмахнулся генерал.

Милицкий вернулся в гостиницу с бутербродами.

— Можно?

— Да, заходи, конечно, Серега. Вот спасибо. А что с водой? Бесит страшно. Закроют?

— Сейчас закроют, я передал.

— Когда сейчас, долго ждать? — вдруг занервничал террорист. Это что, так трудно сделать? Им бы так капало по мозгам!

— Сейчас потороплю, — ответил Милицкий, понимая, что ситуация снова накаляется.