Люди Быка

Холодные струйки стекали по Семеновой спине и норовили сквозь пояс пробраться в штаны. Он повторял вместе со всеми слова древнего призыва-заклинания и тосковал. Стоявший перед толпой тощий испуганный мальчишка не был его учеником — в школу он «не прошел по конкурсу». Но парень был урожденным лоурином, причем из рода Волка. В будущем про такого сказали бы: «Голубая кровь!» Здесь же Семен настоял на том, чтобы происхождение никому не давало преимуществ. Впрочем, спорить с ним в этом вопросе никто и не пытался, ведь настоящее рождение — это посвящение, это получение Имени. «Наверное, такой подход правилен, но… Но вот теперь среди подростков стоит белобрысый, широкоплечий, жилистый парень — мой сын. Мог ли он оказаться на месте подсудимого? Трудно сказать…»

Вступление закончилось, и вождь поднялся со своего места. Семен представлял, как тяжело этот мужик переживает происходящее, но за прошедшие годы Черный Бизон свыкся с ролью вождя и безропотно нес бремя власти и ответственности. Он поправил ритуальную повязку на голове, огладил мокрую полуседую бороду и обратился к толпе:

— Всем ли известен Главный Закон лоуринов?

— Да-а… — разноголосый гомон в ответ.

— Все ли знают, что случилось?

— Да-а…

— Хорошо… — вождь медленно вытянул руку в сторону подсудимого: — Говори! Ты хочешь стать лоурином?

— Да!

— Почему?

— Потому что… Потому что лоурины самые сильные, самые лучшие!

— Ты считаешь себя достойным?

— Да! Хорек и Зайчонок прошли посвящение, а я…

— Ответ принят, — остановил вождь мальчишку. — В начале лета ваша группа шла на тропу. Ты оказался возле камней первым. И выбрал себе самый маленький груз. Это правда?

— Это же давно было! В самом начале!! Они все были сильнее меня! Я бы не донес большой камень!

— Ты знал тогда о Праве Первого?

— Знал… Самый большой камень… Самый маленький кусок мяса… Но они же все были все сильнее меня! Я бы отстал! Я бы последним пришел!!

— Ответ принят! — кивнул Черный Бизон и продолжил: — Две полных луны назад вечером после занятий тебя отправили за мясом для всех. Ты не донес его. Это правда?

— Я донес!! — крик на грани истерики. — Почти все донес!! Совсем чуть-чуть отъел!!! Его же много было!! Никто даже и не заметил! А я есть хотел. Удержаться не смог… Такого больше никогда не было… Всего один раз…

— Не один! — печально качнул мокрой головой Черный Бизон. — Не один.

— Ну… Я… Это случайно получилось! Я не хотел! Мне в тот день утром мало еды досталось!

— Ответ принят! — величественно изрек вождь. — Ты улегся спать на сухое место соседа. Это правда?

— Но мне же холодно было! Я заснуть не мог! Зубами стучал… А хьюгги не мерзнут! Им все равно! Они и сейчас голые под дождем стоят — все же видят!

Похоже, Черный Бизон не выдержал взятого тона. Он опустил руку, вздохнул и проговорил негромко:

— Никто не заставляет этих парней ходить от снега до снега без одежды. Но так поступает великий воин Хью, и они берут с него пример. Им тоже холодно — неужели не понимаешь? Впрочем, это уже неважно. — Вождь вновь возвысил голос и закончил: — Ответ принят! Старейшины?

— Виновен, — проговорил Кижуч и вытянул руку ладонью вниз.

— Конечно, виновен, — кивнул Медведь и повторил жест коллеги.

— Что вы ко мне пристали?! — вдруг закричал мальчишка. — Что пристали?! Я больше не буду! Мне же холодно было!

— Жрец? — как бы не слыша криков, вопросил вождь.

Семен собрал силы и повернул к земле налитую свинцом ладонь:

— Виновен.

Все смотрели на него, и никто, наверное, не понял, каким образом в руке у Бизона оказался тяжелый клинок пальмы, висевший до этого на его боку в ножнах. И — почти без замаха — косой рубящий сверху…

Труп упал на землю. Дождь сразу же начал размывать кровь. Ее, впрочем, оказалось немного…

— Тхедуай-я мхаанитту? Тхедуай-я мхаанитту? — затянул Кижуч.

— Мгутеллоу ту тхе! Мгутеллоу ту тхе! — вразнобой ответила толпа.

— Скардихонья мхаанитту? Скардихонья мхаанитту?

— Мгутеллоу ту тхе…

Смысл этих воплей был ясен всем: умершие предки и еще не рожденные потомки устами ныне живущих одобряют решение, принятое в соответствии с Главным Законом. А звучит он так: «Стать лоурином достоин лишь тот, кто может сказать ближнему: „Я готов умереть сегодня, чтобы ты смог дожить до завтра“».

Пока народ расходился, старейшины и вождь грелись у Костра Совета, а Семен так и сидел на своем месте, впав в какое-то оцепенение. Наконец он очнулся и, поймав вопросительный взгляд Бизона, вздохнул:

— Пошли, что ли… Волшебного напитка выпьем, а то простудимся…

— Что сделаем? — заинтересовался Кижуч. — Про-сту-дым-ся?

— Заболеем от холода, — вяло пояснил Семен.

— Ты что?! — засмеялся Медведь. — Разве от него болеют?!

Конечно же, это был спектакль, финал которого неизвестен лишь подсудимому и зрителям. Само же решение принималось накануне. Процесс был нелегким.

— Слова ты составил правильно, — сказал Кижуч Семену. — Всем понравилось, все давно запомнили. Только ничего нового в этом нет: сколько живу, а не помню, чтобы плохой человек смог пройти лоуринское посвящение.