Люди долга и отваги. Книга вторая

Приехали в Курган. Там малышей сдали в детский дом. Туда же устроились на работу те, кто сопровождал ребят.

Только для Евгении Николаевны с дочерью приключения на этом не закончились. Их паспорта остались у Петра Васильевича. Словом, оказались они без средств на существование, без крыши над головой. Хорошо еще, что в городском отделе народного образования ей как бывшей учительнице выдали небольшой аванс. Но вскоре и от него остались гроши. Купив на последние деньги тарелку супа, они с ужасом думали о том, что ожидает их завтра. И какое счастье! В этот же день почтальон принес телеграмму из Горького. Подружка сообщала, что отыскался отец.

Через столько долгих, мучительных дней семья снова собралась вместе. Радости не было конца. А потом — будни напряженного военного лихолетья.

Наконец в сентябре 1944 года семья Дыло вернулась в Минск. Петру Васильевичу предлагали работу, обещали квартиру, но его неудержимо тянуло домой. К тому же было еще одно дело, которое необходимо довести до конца. При возможности нужно помочь родителям отыскать детей.

В руинах лежал родной город. И первое, что сделал Дыло, это вывесил объявление в городском отделе здравоохранения и по городу:

«Дорогие родители! Ваши дети, которые в начале войны находились на излечении в яслях-изоляторе № 43, что расположен по улице Ямной, были спасены от огня и фашистских бомб. 24 июня 1941 года они были вывезены из Минска, перевезены на автомашине в Вязьму, а потом поездом доставлены в Курган и помещены в детские учреждения. Родители могут их отыскать по адресу…»

Внизу объявления были перечислены фамилии всех вывезенных детей. Одиннадцатым в этом списке был Борис През. Как жаль, что мать своевременно не увидела ни этих объявлений, ни списка детей. Она была уверена, что сын погиб. И поэтому больше не искала. А многим людям те объявления помогли в поисках детей.

Что и говорить, газетная публикация, рассказы непосредственных участников этих событий взволновали Деревянко. Нужно было обязательно помочь матери найти сына. И он начал действовать.

Буквально через несколько дней Александр Михайлович подготовил письмо на имя заместителя начальника Управления по поискам исполкома Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР Р. Л. Кузнецовой.

«По просьбе гражданки Цымбай М. И., 1912 года рождения, проживающей в городе Минске, мы разыскиваем сына Преза (Преса) Бориса Антоновича, 1938 года рождения, который находился перед войной на излечении в яслях-изоляторе № 43 по улице Ямной города Минска. Согласно опубликованным в августе 1964 года материалам бывшего врача яслей-изолятора П. В. Дыло, Борис През был вывезен в Курган и помещен в один из детских домов. Просим проверить и сообщить, какие у вас есть сведения по этому делу».

Почему он прежде всего решил обратиться за помощью в исполком Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР? Просто уже давно установились тесные контакты с этим учреждением. Они обмениваются необходимой информацией, сведениями о поисках людей. Может, и теперь у них там есть данные по яслям-изолятору или же детскому дому в Кургане, где воспитывались малолетние беженцы. Может быть, кто-либо из родителей еще раньше обращался туда за помощью? А двойное написание фамилии сделал специально: знал, что при переписи детей звонкое «з» могли заменить на глухое «с». И, как потом выяснилось, поступил правильно.

Примерно такого содержания письмо подготовил он и на имя начальника паспортного отдела УВД Курганского облисполкома. В частности, просил сообщить, в какие детские дома были определены эвакуированные дети, и среди них През (Прес) Борис.

Теперь оставалось ждать. В апреле пришло первое сообщение из Кургана. Однако не такое, которое хотелось бы получить. В коротенькой, всего в несколько машинописных строк записке сообщалось следующее:

«Нужный Вам През (Прес) Борис Антонович, 1938 года рождения, по бюро прописки не значится».

И небольшая приписка внизу: