Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Через несколько дней деревню выкупили новые владельцы, пришли новые власти и начали устанавливаться новые порядки. Еще через несколько дней Ксандр заявился домой очень злой и с синяком под глазом. Когда его спросили о случившемся, он начал беситься и кричать. Теперь леса считались собственностью новых хозяев, и, значит, в них охотиться нельзя. Естественно, подросток продолжил это делать. И столкнулся с полицией в лице какого-то «урода» — Мэрла. Оттуда и синяк. Мэрл сказал, что, если еще раз такое повторится, он прибьет Ксандра. Но сейчас мальчик сам был готов убить этого «урода». Элеон попыталась успокоить брата. Может, Мэрл и козел, но это его работа, и он не мог поступить иначе. Ксандр продолжил ругаться, но уже на владельцев деревни, а потом вдруг случайно проговорился, кем они были. Графы Аттали. Ксандр понял, какую ошибку совершил, когда Элеон начала расспрашивать его как, что да почему.

— Это судьба! Они знают, что мы здесь. Они ищут нас. Они хотят забрать нас. Нужно сказать им, где мы.

— Элеон, пожалуйста, — взмолился Ксандр, — хватит!

— Надо рассказать этому Мэрлу всю правду.

— Да ты, наверное, шутишь! Еще не поняла, какой он человек? Он — урод. А Аттали — еще хуже. Это они «заставляют его», как ты сама сказала, поступать по «плохому» закону. Хватит витать в облаках! Не все люди такие же хорошие, как ты! Разговор закрыт.

— Но я люблю родителей и хочу, чтобы мы снова были вместе.

— Как ты можешь их любить? — завелся Ксандр. — Ты даже не знаешь их! Что за глупые мысли?

— Но я знаю себя и знаю тебя. И, значит, знаю и их. И люблю их, потому что они — мои родители. Они дали мне жизнь.

— И они же хотели ее забрать! И мы совершенно не похожи на них!

— Такого не может быть.

На следующий день Ксандр вернулся домой после похода на базар. На пороге его ожидала сестра и загадочно улыбалась. «Что случилось?» — «Ничего». — «А где Жасмин?» — «Жасмин ушла. Она узнала, что ты — колдун, и ушла». Ксандр принял эту информацию на удивление равнодушно. Для Элеон это была самая счастливая новость за всё время пребывания в этой глупой деревне, не считая той, что родители ищут ее. И теперь девочка дождалась, когда брат уйдет надолго, вышла из дома и начала спрашивать людей о новых хозяевах. Ее интересовало всё: как выглядят, где живут, что про них говорят. Ответы были не те, на которые Элеон рассчитывала. Да и вопросы ей давались с трудом. Девочка волновалась, успевала сказать не всё, что думала. И все эти агрессивно настроенные на Атталей люди только пугали ее. Элеон поняла, что живут родители далеко и сама она не найдет дорогу к ним, а Ксандр не захочет везти сестру. Тогда Элеон вспомнила про полицию. Девочка расспросила, где обычно сидит Мэрл, и направилась к нему.

Это был новый дом, и строили его не для Мерла. Полиция конфисковала здание под себя. Уже на улице Элеон услышала смех. Она подошла к двери. Сердце безумно колотилось. Девочка не могла заставить себя постучаться. Она не знала, что скажет Мэрлу, не знала даже, как он выглядит и как отреагирует на ее слова. Ей казалось, он будет недоволен. И взбешен. Элеон задумалась о том, зачем ей это всё, и поняла, что отступать поздно. Или сейчас, или никогда. И вообще это просто нужно сделать. Три стука в дверь. Девочке не открыли. Она постучала еще раз. Сильнее. Послышались шаги. Дверь отворилась. Полицейский не сразу заметил маленькую девчонку на пороге.

— Тебе чего? — грубо спросил он. Элеон молчала и испуганно глядела на страшного человека. — Ты потерялась?

Девочка помотала головой, а потом, вспомнив, что она в какой-то степени действительно потерялась, кивнула.

— Так «да» или «нет»? Тебе что надо вообще?

Элеон не знала, что сказать, и произнесла только: «Мэрл». Тогда полицейский схватил ее за руку и потащил внутрь. Элеон чуть не расплакалась. Мужчина привел ее в комнату с полицейскими. Часть из них сидела за столом — обедали. Другие сосредоточились по помещению. Каждый занимался своим делом: кто-то перелистывал бумаги, кто-то играл в карты, кто-то делал вообще что-то очень странное. На полу лежала собака, она проснулась и зарычала на Элеон.

— Бумер, заткнись! Мэрл! Девчонка пришла, говорит к тебе.

Мужчина лет сорока встал из-за стола и подошел к Элеон, напряженно посмотрел на нее.

— Я весь во внимание. Кто ты, ребенок?

— Я — Элеон… Атталь.

— Чего? — засмеялся Мэрл. Между полицейскими раздался смешок. Они ей не верили.

— Но они мои родители. Аттали. И я хочу домой… И Ксандр сказал…

От этого имени Мэрл побагровел, из-за чего полицейские еще сильнее залились хохотом.

— Так ты от этого мерзавца Ксандра? Что вы с этим гаденышом задумали?

— Ничего… — пролепетала Элеон в страхе. Из глаз у нее покатились слезы. — Я просто хотела…

Полицейские подумали, что девочка, по-видимому, пыталась выдать себя за дочку Атталей, но расплакалась и провалила весь план. Это показалось им забавным.

— Объявиться самозванкой? Идиотка! — закричал Мэрл. — Вали отсюда!