Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

— Божечки, как заговорил! «Я обжигаю всех вокруг себя». Ты долбанутый. Во-первых, у нас гребаная одна жизнь на двоих, ты мне вред физически не можешь причинить. А, во-вторых… «Дело не в тебе, а во мне. Я обжигаю всех вокруг себя. Это не то, о чем ты подумала». Тупые отмазки тупых парней. Это то же самое, что «Знаете, вы только не обижайтесь, я, конечно, поступил с вами по-ублюдски, но это я просто такой плохой, я не специально, я ведь не подвластен над своим телом. Хопа — это оно вас по морде ударило. — И Ариадна дала Хаокину пощечину. — Хопа — и язык вас на три буквы послал. Иди ты!.. Хопа — и рот сам на вас плюнул!» — Она попала ему в глаз.

— Да ты! — выскользнуло у Хаокина.

— Не будь ублюдком, и тебе не придется придумывать эти ублюдские отмазки. «Я обжигаю всех вокруг себя». Да не обжигай ты — и всё.

— Хорошо, ладно. С тобой разговаривать бесполезно. Будет лучше, если я уйду прямо сейчас. Я не хочу привязаться к тебе. Ты тоже этого не хочешь.

— Да я ни за что к тебе не привяжусь. Ты же — говно.

— Вот и отлично. Я пошел! — Хаокин демонстративно развернулся.

— Куда, сволочь? — Ариадна схватила палку и шандарахнула парня по башке. — Я тебя никуда не отпускала.

— Отвали от меня! — закричал Хаокин и отбросил ее телекинезом. Ариадна тут же вскочила, подбежала к нему сзади и начала душить поясом от платья.

— Ты никуда от меня не уйдешь, — прохрипела она.

— Звучит, как искреннее проявление безразличия, — прохрипел он. — Да ты отключишься раньше, чем я.

— Не дождешься.

Хаокин всё же потерял сознание первым. Ариадна отпустила его. Теперь на дороге лежало тело. Девушка связала ноги парня поясом и начала тащить его к деревне-призраку.

— Вот же тяжелый дрыщ. Как я тебя ненавижу! «Бе, бе, бе, вот как ты проявляешь искреннее безразличие». Придурок! Любитель тешить свое самолюбие. Будто, если у тебя милая мордашка и ты клево колдуешь, всё бабы твои. Ну конечно. Так и облепили, как мухи… говно. Да, ты говно. Бомж, алкоголик, психованный извращенец и маньяк. И угораздило же меня связаться именно с тобой. Боже! Убью сразу, как только заклятие снимешь.

Тем временем на дорогу выскочила карета и резко затормозила, чтобы не наехать на девушку, тащащую труп.

— Слепой, что ли? — закричала Ариадна. — Урод!

Хозяину кареты это не понравилось. Он вышел наружу. У Ариадны глаза чуть на лоб не поехали. Он? Откуда он здесь? Первая же мысль — бежать. Но нельзя оставлять ему Хаокина, у колдуна же с ней одна на двоих жизнь. Ариадна заметалась.

Сквозь сон Хаокин слышал цоканье копыт, чувствовал легкую тряску. Он открыл глаза. Фиолетовая по-бабски красивая блуза, медальон на груди, пальца в кольцах. Напротив него сидел Вельзи.

— Ох уж эти чертовые розовые слоники, — пробормотал Хаокин спросонья.

— Опять розовые слоники? — спросил Вельзи.

Хаокин посмотрел чуть левее. Рядом с Вельзи сидела недовольная Ариадна. Руки ее были в цепях, как и руки самого Хаокина.

— Ты тоже будешь утверждать, что я тебе безразличен? — он снова обратился к Вельзи.

— Да нет. Я хочу убить тебя.

— А-а-а… Ну хоть тут искренность. Хотя я бы предпочел не знать этого.

— Ага, конечно, так в твоем стиле.

— Тебя что-то не устраивает? — спросил Хаокин.

— Да, представь себе, вот надоело мне это: слышать из раза в раз, в какое дерьмо ты вляпался. И каждый раз всё хуже и хуже. — Хаокин закатил глаза. — Нет, уж лучше тебя убить, чем видеть, как ты скатываешься. Кстати, зачем ты девчонку эту послал меня обокрасть?

Тут Хаокин повеселел.

— Так она обокрала не меня одного? — он рассмеялся. — А жаль, мне казалось, что это я такой единственный и неповторимый.

— Хочешь сказать, она не на тебя работала? Слабо верится. Скажи правду.

— Да правду я говорю. Зачем мне врать? Спроси, что хочешь — отвечу как есть. Я честный человек.

— Конечно. Ответишь ты. Ладно, спрашиваю.

— Хорошо. Давай.

— Что за чертовые слоники? — воскликнул Вельзи. — Откуда ты их вообще взял?

— Я не понимаю, о чем ты, — засмеялся Хаокин.

— Слоники? — встряла в разговор Ариадна.

— Он мучает меня ими уже который год. Постоянно говорит вместо «вот так встреча» про этих слоников и не объясняет причину. Почему слоники? Почему розовые? В чем логика?

— Да не. Вот это не скажу. Ты всё равно не поверишь. Глупая история. Не стоит она того, чтобы тратить на нее время.

— Да почему ты не хочешь сказать? Что в этом сложного? Расскажи и всё — я отстану. Вот как после этого спокойно тебя убить? Ты же унесешь тайну с собой в могилу. Хочешь, чтобы через тридцать лет я просыпался ночью в холодном поту и думал, почему все-таки слоники, почему не бегемоты, а?

— Нет, это маловероятный исход событий. Где тебе с таким характером протянуть еще лет тридцать?

— Ну спасибо за доверие. Называется: лучший друг всегда поддержит словом.

— Кто бы говорил! Ты вообще-то хочешь меня убить, — сказал Хаокин, а потом добавил: — Чертовые розовые слоники.

— А-а! Ты сведешь меня в могилу!

— Да, розовые слоники — они такие. До могилы доводят, — задумчиво проговорил Хаокин.