Люди и праздники. Святцы культуры

– Скорее уж Тарзаном, – говорили добрые друзья, включая детей, идиотов и таксистов.

23 апреля Ко дню рождения Уильяма Тёрнера

Тёрнер заменил Англии сразу несколько школ живописи. Он был романтиком, реалистом, протоимпрессионистом и, как выяснилось после его кончины, предшественником абстракционистов. В 1851 году, когда Тёрнер завершил успешный и плодотворный жизненный путь, в его мастерской нашли 500 незаконченных картин. Многие из них до сих пор оставляют зрителя в недоумении. От Тёрнера можно было ждать чего угодно. Он всегда был разным, хотя и стремился к одному: к “эстетическому потрясению, внушающему зрителю восторг и ужас”. Чем сильнее расходятся стихии, чем могущественнее природа, чем яростнее она угрожает человеку, тем больше нравилось Тёрнеру воссоздавать ее на своих огромных, волнующих сердца полотнах. Особенно тех, где художник открыл для себя национальную – морскую – тему. Чувствительный к сильным – пугающим – эффектам, он пишет море густыми красками, сквозь которые с особой силой светит главный герой его живописи: солнце.

Над ним многие смеялись, утверждая, что его марины напоминают “мыльную пену с белилами”. Оскорбленный Тёрнер рассказал, что однажды попросил матросов привязать его к мачте, чтобы четыре часа наблюдать бурю лицом к лицу.

– Пусть мои критики сделают то же самое, – кричал художник, – прежде чем судить о моей живописи!

При всей неуемности тёрнерского художественного темперамента (он часто заканчивал картины уже прямо на выставках), его картины удивляют союзом страсти и дисциплины. Такое происходит всякий раз, когда Тёрнер пишет Венецию. Даже помня, чем все кончилось в “Ромео и Джульетте”, мы не станем отрицать, что союз английского гения с Италией приносит счастливые плоды. В своем любимом городе Тёрнер, следуя за Каналетто, писал точный архитектурный пейзаж, а потом опрокидывал его в смесь ослепительного неба и моря. Его Венеция кажется прекрасным миражом, родившимся от разгула стихий, которым повезло найти в Тёрнере своего портретиста.

24 апреля Ко дню рождения Роберта Пенна Уоррена

Автор романа “Вся королевская рать” идет вслед за канвой реальных событий – возвышение и убийство губернатора Вилли Старка, но сюжет служит книге, как история – Шекспиру. Разворачивая драму, Уоррен, большой поэт и в прозе, переносит ее в другой пласт реальности, погружая нас в лирический пейзаж родного ему Юга. В самом начале мы видим бесконечную усыпляющую дорогу: “Если вы очнулись вовремя и не слетели в кювет, то будете мчаться сквозь марево, и навстречу будут пролетать автомобили с таким ревом, будто сам Господь Бог срывает голыми руками железную крышу”. Сразу понятно, что это шоссе везет читателей на глубокий Юг, где проще представить “Бога с голыми руками”.

Зараженный на всю жизнь Уорреном, однажды я специально отправился вслед за его Джеком Бёрденом по дорогам южных штатов. Проведя тысячу миль за рулем, я пересек “библейский пояс” Америки. Кладбища здесь смотрели на Восток в ожидании второго пришествия Христа. На бамперах писали: “В случае Страшного суда эта машина останется без водителя”. Мне довелось побывать в книжном магазине, где торговали сотней изданий одной книги (не трудно догадаться какой). В этих краях прошлое – и времен борьбы с индейцами, и Гражданской войны, и Великой депрессии – не ощущается архаическим довеском к настоящему. Оно, по словам другого великого южанина – Фолкнера, “даже не прошло”. Об этом в романе свидетельствует яркая символическая картина: башенка, “украшенная со всех четырех сторон часами. При ближайшем рассмотрении обнаруживалось, что часы эти ненастоящие. Они были просто нарисованы и всегда показывали пять часов”.

Впрочем, нам-то не приходило в голову сопоставлять эту могучую книгу с реальной историей. Уоррен, вместе с другими культовыми американскими писателями, вводил в замордованную соцреализмом отечественную галиматью стилистические новации ХХ века. Вслед за великими революционерами прозы Хемингуэем, Фицджеральдом и Фолкнером он писал современную, отличную от викторианской классики литературу, сопрягая высокую поэзию с жестким реализмом.

25 апреля Ко дню рождения “Робинзона Крузо”