Люди и учреждения Петровской эпохи. Сборник статей, приуроченный к 350-летнему юбилею со дня рождения Петра I

Торжества православия, однако, не получилось. Приглашенный в тобольский Успенский собор «при собрании многонародном духовных и светских персон» Михаил Андреевич — в отличие от глубоко почитавшегося им Д. Е. Тверитинова, прилюдно отрекшегося от еретических убеждений в феврале 1723 г., — по существу отказался принести покаяние. Разгневанный подобным поворотом дела митрополит Антоний предложил в доношении Синоду от 24 марта 1731 г. направить бывшего обер-фискала для дальнейшего отбывания ссылки в совсем глухие места, «на Обдоры между новокрещеных, из которых едва кто руского языка знает… где и слушать противного церкви святой учения его будет некому»[494].

В Синоде мнение Антония поддержали и в июле 1731 г. направили дело об упорствующем в ереси ссыльном для окончательного решения в Сенат. Правительствующий сенат, который столь длительное время игнорировал факт соборного проклятия Михаила Андреевича, на этот раз вынес приговор более суровый, нежели предлагали церковные власти. 13 августа 1731 г. Сенат осудил Михаила Косого к тюремному заключению с содержанием на хлебе и воде до принесения покаяния с последующей ссылкой в Обдорскую волость[495].

Время и обстоятельства кончины М. А. Косого установить к настоящему времени не удалось. Вероятнее всего, Михаил Косой (которому в то время было уже около 70 лет) не смог вынести тягот строгого заключения и вскоре завершил свои дни в тобольской тюрьме. Остается добавить, что в мае 1741 г. в Сенат поступила челобитная сына Михаила Андреевича Ивана Косого, в которой тот, упомянув о конфискации семейного имущества и о смерти отца в ссылке, просил «наградить его подаянием милости»[496]. Решение Сената по этому поводу неизвестно.

Так пролегла линия судьбы каменщика и фискала Михаила Косого. Появление в правительственной среде столь колоритной и вместе с тем столь одиозной фигуры явилось одной из граней бурного времени реформ первой четверти XVIII в. Только на заре империи безродный беглый ссыльный и соборно проклятый еретик мог оказаться в рядах высшей бюрократии России.

П. И. ЯГУЖИНСКИЙ Грани личности и служебной деятельности [497]

Среди правительственных деятелей России XVIII в., с их неординарными карьерами и яркими судьбами особое место занимает П. И. Ягужинский. Худородный выходец из Немецкой слободы, достигший высших государственных должностей и графского титула, первый генерал-прокурор России Павел Иванович Ягужинский стал впоследствии одним из символов государственных преобразований Петра I.

Насколько удалось установить, первым к биографии П. И. Ягужинского обратился немецкий дипломат Г.‐А. Гельбиг. В своей книге «Русские избранники», анонимно изданной в 1809 г. в Тюбингене, Георг-Адольф Гельбиг поместил отдельный, хотя и вполне поверхностный очерк о Павле Ягужинском. Четыре года спустя несравненно более подробная и содержательная статья о П. И. Ягужинском вышла в составе «Деяний полководцев и министров Петра Великого» Д. Н. Бантыш-Каменского[498].

Впоследствии к жизни и деятельности П. И. Ягужинского обращались либо авторы, исследовавшие историю российской прокуратуры, либо авторы, писавшие статьи-персоналии для фундаментальных биографических словарей. Крупнейшей работой подобного рода следует признать статью А. А. Гоздаво-Голомбиевского 1901 г. Многолетний сотрудник и знаток фондов Московского архива Министерства юстиции, Алексей Гоздаво-Голомбиевский создал академически точную (хотя местами и спорную в интерпретации событий) и вместе с тем увлекательную по стилю биографию первого генерал-прокурора России[499].

Однако, несмотря на очевидные достижения предшественников, обстоятельства жизни и деятельности П. И. Ягужинского оказались прояснены к настоящему времени отнюдь не систематически. Настоящая статья являет собой попытку представить более целостное и достоверное изложение обстоятельств служебной карьеры и событий частной жизни П. И. Ягужинского как до занятия им должности генерал-прокурора, так и в период руководства российской прокуратурой (до 1726 г.). Источниковой основой статьи послужили главным образом документы, отложившиеся к настоящему времени в Российском государственном архиве древних актов (преимущественно в фондах «Кабинет Петра I» и «Сенат»).