Люди среди людей

Дождь как будто несколько умерил свою прыть, когда они сели к столу. Доктор Датт осмотрел на кухне раненого. Ничего страшного. Парень, правда, не желает разговаривать, но отнюдь не отказывается от чашки чая и пары горячих лепешек. От лепешек струился ароматный запах жареного кокосового масла. Они расправлялись с аппетитной снедью по-индийски - руками. Говорить не хотелось. Каждый про себя обдумывал события минувшей ночи. Мальчишка-убийца, конечно, только исполнитель. Кто послал его? После сегодняшнего дня у вакцинаторов осталось в городе изрядное число недоброжелателей. Правда, махараджа и в какой-то степени резидент заинтересованы в прививках. Но что с того? Двор его высочества, как двор всякого властителя, раздирают бесчисленные интриги. Мало ли кому могли прийтись не по нутру слишком дотошные врачи. А может быть, садху? Их появление в Капуртале, конечно, рассердило «святого». Жару добавила сцена на холме, закончившаяся бегством Лала. Очевидно, старик не на шутку разозлился также, когда узнал, что крестьяне в деревне охотно соглашаются на прививки. Но мог ли направить руку убийцы правоверный брамин, всю жизнь проповедующий «ахимсу» - учение о неприменении насилия?

Лал подавал завтрак молча. Так же молча он убрал посуду и вернулся в комнату с маленьким веником.

Подметая пол, он мимоходом, как будто вне всякой связи с недавними событиями, сообщил:

- Из деревни приходил староста, сахиб.

- Ну и что?

- Он узнал человека, который напал на вас. Это капрал тюремной стражи - Дурга, уроженец здешних мест.

- Капрал? Из тюрьмы?

- Да, но староста говорит, что парень пришел на этот раз не из города, а спустился с соседнего холма, оттуда, где живет садху. В деревне у него дружки. Он похвалялся им, что скоро получит большую награду.

- Почему же ты не разбудил нас, когда приходил староста? - недовольно спросил Датт.

- Зачем беспокоить сахиба доктора? Парень, которого я ткнул лопатой, все равно никуда не убежит. А садху… Какое нам дело до садху?

Последние слова Лал произнес с таким нескрываемым торжеством, что оба врача чуть ли не в один голос потребовали объяснить, что еще говорил староста.

- Ничего особенного. Сказал, что на холмах кое-где начались оползни.

- И что же? - настаивал Хавкин. Подчеркнуто равнодушный тон Л ала показался ему подозрительным. - Где-нибудь произошли разрушения?

- Да нет. Пустяки. Деревня пока держится.

- Ты что-то скрываешь от нас, Лал, - повторил Хавкин. - Разве я учил тебя лгать?

Слуга вспыхнул, будто его уличили в краже. Он отвернул зардевшееся лицо к окну и с явной неохотой выдавил:

- Я не лгу, сэр. У нас в Раджпутане никто никогда не лжет. Поток с холма принес несколько досок от храма. Староста думает, что вода смыла гнездо садху там, наверху. Вот и все, сэр.

- Неплохие вести, - резюмировал доктор Датт. - Если бы ежегодно дожди смывали хотя бы по сотне таких осиных гнезд, Индия через десяток лет могла бы стать цивилизованной страной.

Стены бунгало по-прежнему гудели под ударами упругих водяных струй. Но теперь шум этот почему-то перестал успокаивать Хавкина. Мысли его то обращались к лежащему в долине городу, то переносились на вершину соседнего холма. Как только в Капурталу прибудет вакцина, за ними пришлют экипаж. Так было договорено с резидентом. Ливень не может помешать прививкам. Но что все-таки случилось на холме? Лал продолжал убирать комнату.

- Ты говоришь, что староста видел доски только от храма? Он полагает, что дом садху уцелел?

- Может быть, и так… Зачем вам беспокоиться об этом старике, сахиб? Ведь он сам сказал: боги лучше нас знают, кого наказывать, а кого награждать…

Хавкин сделал вид, что не понял сарказма. Зато доктор Датт радостно захохотал:

- Ого, наш мальчик делает явные успехи. Ночью он спас нас с вами от религиозного фанатизма. К утру вполне созрел, чтобы спастись самому!

Хавкин поднялся и крупными шагами стал мерить просторную комнату. Ночные тревоги уже начали забываться. Боль в плече совсем стихла. Зато в мышцах бродила гудящая жажда движения. Странно, но мысль о старике не вызывала у него раздражения. Сарказм постепенно прозревающего Лала и злорадство доктора Датта равно не трогали его. Что такое этот садху? Еще один «святой» среди тысяч полуфанатиков-полуспекулянтов от религии, которыми кишит страна. А сейчас в своем размытом, разоренном водой доме он просто несчастный, беспомощный старик. Черные муравьи и те больше знали о надвигающейся опасности, чем этот «философ».

- Из деревни уже послали на помощь садху?

- Староста говорит, что люди не хотят лезть наверх. Они боятся гнева богов.

- У них серьезные аргументы, - хихикнул Датт. - Старый мошенник пожинает плоды, которые сам посеял.

Хавкин еще раз пересек комнату. Дождь утихал, но обрывки полных влагой облаков продолжали висеть над самой крышей.

- Достань плащи, Лал, мы отправляемся на холм. И захвати сумку с медикаментами.