Люди в погонах

— Да войны-то у нас вроде нет, — улыбнулся Мельников, — а так, несколько осложненная обстановка.

— Значит, опасности большой не предвидится? — с лукавинкой проговорил генерал. — Ну что ж, вы человек военный. В обстановке разбираться умеете. К тому же, кажется, творческой работой занимаетесь. Верно это?

Мельников неловко пошевелил плечами.

— Верно, товарищ генерал, немного занимаюсь.

— Если не секрет, скажите, что за работа?

— Секрета нет. Но рано еще говорить. Не все сделано.

— Хоть с темой познакомьте, с планом.

Мельников, преодолевая неловкость, начал рассказывать. Генерал задумчиво слушал и время от времени задавал новые вопросы, участливо делился возникающими мыслями.

— Это хорошее качество командира: предвидеть, — сказал он, не отрывая внимательного взгляда от собеседника. — Я думаю, что в ваших рассуждениях о ночном бое, огневой подготовке и, главное, об инициативе мелких подразделений есть много ценного. Конечно, для того, чтобы вести разговор обо всем этом, надо прочитать рукопись. Так что быстрее заканчивайте. Мы вас обязательно поддержим. И еще надо подумать над тем, чтобы у других наших офицеров вызвать вот такую же потребность глядеть в будущее.

Мельников вспомнил историю со своим рапортом и подумал: «С нашим командиром полка, пожалуй, не очень-то поглядишь вперед. Он даже разговаривать об этом не желает».

Комдив между тем продолжал:

— К сожалению, некоторые офицеры считают, что военную науку должны двигать вперед лишь те люди, которые находятся в Генеральном штабе, в академиях. Как будто у них семь пядей во лбу. А я знаю одного лейтенанта, который предложил изменить целый раздел в боевом уставе. И знаете, приняли. Вызывали на беседу. Сейчас человек в академии учится. Пишет мне письма.

— Он служил с вами? — спросил Мельников.

— Да, — ответил Павлов, — в штабе дивизии, в оперативном отделе работал. Так что военной наукой должны мы все заниматься. Вот закончите свою работу, честь вам и слава.

Мельников хотел сказать, что отдельные главы рукописи он уже отправил в редакцию военного журнала, но промолчал. Ведь неизвестно, как отнесутся к материалу члены редколлегии.

Под конец беседы Павлов вдруг спросил:

— А в причине исчезновения ефрейтора Груздева вы разобрались?

— Причина не очень ясная, — ответил Мельников. — Человек был ночью в боковом дозоре, сбился с маршрута, попал в село и там остался...

— А почему?

— Об этом и хочу сказать. Ефрейтор Груздев не новичок, солдат опытный. На рассвете он вполне мог догнать роту.

— Может, ноги потер? — спросил Павлов, прищурившись.

— Нет, ноги в порядке. Есть подозрение, что причина всему — девушка. Но сам он в этом не признался.

— А чем же он объясняет?

— Говорит, что сильно утомился.

— М-да-а. — Генерал на минуту опустил голову. Потом спросил: — Взыскание наложили?

— Пока нет. Хочу получше разобраться. Очень важно, товарищ генерал, правильно понять солдата.

— Все это так, но... — Павлов пристально посмотрел на Мельникова. — Усталость, девушка, конечно, не причины. Это следствие. А вот в чем причина происшествия, надо подумать. Кое-кто в батальоне говорит, что вина всему — отчаяние. Провалился, дескать, Груздев на стрельбах, и теперь терять ему больше нечего. С такой «теорией» можно договориться бог знает до чего. А ведь Груздев был передовым солдатом. Его воспитывали, прививали ему хорошие качества. Правда, болезни подкрадываются и к здоровому организму. Но все мы знаем, что крепкий, закаленный человек выздоравливает быстрей, чем слабый. Это истина.

— Я понял вас, товарищ генерал, — сказал Мельников. — Мы постараемся разобраться.

Из батальона комдив поехал в столовую, а затем — к небольшому домику-гостинице. Сняв китель, он взял полотенце и вышел в коридорчик умыться. Хозяйка гостиницы, пожилая невысокая женщина, подлила в жестяной умывальник воды и подала мыло. Поблагодарив ее, генерал спросил:

— Скучно вам тут? Редковато гости заезжают?

Женщина махнула рукой:

— Не скучаем. Ежели приезжающих нет, свои живут. Зараз старший лейтенант квартирует.

— А где же он?

— Ушел перед вами, похоже, в казарму.

— Почему?

Хозяйка вздохнула.

— Стесняется начальства.

— Шутите, мамаша..

— Какие шутки! Взял человек постель в руки и побрел, А ведь цельный денечек на ногах да на холоду...

— Но почему все-таки он ушел? — допытывался Павлов, вытирая руки.

— Приказ такой. Полковник, говорит, приказал: «Очистить гостиницу, и все».

— Неужели? — Генерал повесил полотенце на гвоздик и снова повернулся к женщине. — Нехорошо получается.

— Понятно, нехорошо, — сказала хозяйка. — А вот разве докажешь? На прошлой неделе этак же двух молоденьких, лейтенантов посреди ночи поднял. Тоже к встрече какого-то начальника готовился. А разве лейтенанты помешали бы этому начальнику?

Павлов зашел в комнату, взял телефонную трубку и позвонил Жогину на квартиру.

— Извините, полковник, за беспокойство. Где сейчас офицер, который живет в гостинице?

— Он устроился в другом месте, — послышался басок полковника. — Не беспокойтесь, товарищ генерал.

— Так ведь я просил у вас койку, а не всю гостиницу.