«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

В том, как они выстраивают отношения с РПЦ, проявляются серьезные различия между ЦДУМ и СМР – ДУМ РФ. С одной стороны, руководители указанных муфтиятов активно используют православный социолект в своей риторике, что косвенно свидетельствует об их признании верховенства РПЦ. Сакральный язык православия используется для обозначения чисто мусульманских явлений и понятий, которым нет аналогов в русском языке. С другой стороны, Таджуддин и Гайнутдин в публичных выступлениях расходятся во взглядах на роль РПЦ и муфтиятов в современной России.

Лояльное отношение ЦДУМ к РПЦ и признание за ней статуса «старшей сестры» сыграли не последнюю роль в деле сохранения Таджуддином своего положения одного из самых влиятельных мусульманских религиозных деятелей в России. В свою очередь, муфтий Гайнутдин построил собственную стратегию рыночного поведения, добиваясь (не вполне, впрочем, успешно) признания для религиозных объединений, которые он возглавляет, равных прав с РПЦ.

РПЦ служит примером корпоративного строительства в религиозной организации для российских муфтиятов, а православная религиозная традиция вдохновляет муфтиев на определенную линию поведения в обществе, в частности на юродство. Так, Талгат Таджуддин фактически выступает в публичном пространстве в качестве юродивого, причем юродство его не искусственное, а подлинное и принимается в качестве такового не только православными, но и мусульманами. Надев маску «святого дурака», Таджуддин приобрел иммунитет от преследований со стороны государства. Юродство муфтия содержит провокацию как «сознательное выстраивание ситуации, вынуждающей кого-либо поступать так, как тот не собирался», а агрессию как «активность, „взрывающую“ устоявшиеся отношения между людьми, нарушающую status quo и самим объектом агрессии воспринимаемую как недружественную»[855].

Помимо персональных стратегий каждого из руководителей рассмотренных в главе общефедеральных межрегиональных муфтиятов, важно учитывать и такой фактор, как клановая структура в татарском обществе. Без учета особенностей отношений между членами кланов зачастую сложно понять логику кадровых и иных решений муфтиев.

Клановая система, закрытая и антидемократическая по природе, органично сочетается с институтом муфтията. Религиозные организации, руководители которых являются членами какого-либо клана, предпочитают добиваться успеха на религиозном рынке нерыночными способами. Приверженность клановой системе является общей для ЦДУМ и ДУМ РФ.

При анализе стратегии поведения на религиозном рынке ЦДУМ и ДУМ РФ можно обнаружить и другие схожие черты. Например, обе указанные религиозные организации предлагают верующим такой продукт, как «ислам лайт» (облегченный ислам), позволяющий не соблюдать или не соблюдать строго некоторые религиозные обряды и предписания. Но «ислам лайт» ЦДУМ отличается от одноименного продукта, предлагаемого ДУМ РФ, в той части, которую я называю «упаковкой», или идеологическим обоснованием тех или иных правил поведения. Муфтий ЦДУМ, объявляя те или иные обряды или предписания необязательными к исполнению, обычно ссылается на то, что они относятся к традициям мусульманских народов, а не ниспосланы свыше.

«Упаковка» ДУМ РФ выглядит более привлекательной для потребителей. Этот муфтият не просто предлагает послабление в религии, но и дает богословско-правовое обоснование своей позиции с опорой на первоисточники. В этом плане «ислам лайт» от ДУМ РФ не просто товар, это еще эмоции, в частности – чувство гордости и причастности к передовой части уммы, создающей интеллектуальный продукт, востребованный не только среди мусульман.

Обновленческая, или неоджадидская, идеология, основанная на принципах свободы толкования религиозных источников и бросающая вызов традиции следования авторитетам прошлого, которую разделяют муфтий Гайнутдин и многие аппаратчики ДУМ РФ, входит в диссонанс с жестко выстраиваемой вертикалью власти в этом муфтияте. В результате проведенных во второй половине 2010‐х гг. административных реформ существовавший в форме картеля Совет муфтиев России был ликвидирован и все активы участников этого картеля фактически переданы одному из них – ДУМ РФ.

Будучи тесно связанным с государством административно, материально и идеологически, институт муфтията не может не реагировать на изменения, которые связаны с эволюцией политического режима в стране.

Тема отношений межрегиональных муфтиятов с органами власти является закрытой. В интервью мои собеседники – бывшие и действующие муфтии, а также общественные деятели – либо практически ничего не говорили на эту тему, либо ограничивались общими формулировками. Тем ценнее для этого исследования опыт Татарстана, руководство которого, как правило, не скрывает своего активного вмешательства в дела мусульманских религиозных объединений.

Глава V Независимые региональные муфтияты (Духовное управление мусульман Республики Татарстан)