«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

Свежий федеральный закон от 5 апреля 2021 года [О внесении изменений в федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». – Р. Б.] подтверждает прогноз. В дополнение к обязательной регистрации религиозных групп с указанием полного состава, запрету участия в них широкой категории лиц, включая тех, в отношении которых есть в наличии достаточные основания подозревать причастность к участию в финансировании терроризма, теперь религиозные группы должны предоставлять уведомления о продолжении деятельности не раз в три года, а ежегодно. В сочетании с неопределенностью понятий «член», «участник», «последователь»; неясностью статуса гражданина в списке группы или разового посетителя, на которого направлена миссионерская деятельность, изменений состава религиозных групп в межуведомительный период, очевидно закрытого характера списка подозреваемых и внесудебного порядка его пополнения, – создана ситуация, которую трудно назвать правовой. Однако она предоставляет большую свободу административным органам и, по опыту предыдущих лет, будет использоваться не только для реальной защиты безопасности государства.

Другая новость касается международных отношений в сфере образования. До такого даже в советские времена не додумались – а могли бы! – всех священнослужителей, получивших религиозное образование за границей, перед допуском к работе направлять на курсы научного атеизма со сдачей экзаменов в аттестованных вузах… Представьте, приезжает будущий преемник монсеньора Паоло Пецци возглавить централизованную религиозную организацию российских католиков и вместо проведения церемонии вступления в должность направляется на обучение этак часов на 96! А если к главе Русской православной церкви будут приглашены главы иных православных церквей? А если получим симметричную реакцию иных государств? Представляется, что профессионализм законотворцев лежит в стороне как от религиоведения, так и от правовой материи, по бессмертной схеме В. С. Черномырдина: хотели как лучше, а получилось как всегда.

– Были ли заметны изменения в конфессиональной политике государства в начале 2000‐х годов? В чем они проявлялись?

– Эпоха демонстрирует избирательность в отношениях с религиозными объединениями и восстановление элементов советской политики с закручиванием гаек.

– Андрей Евгеньевич, доводилось ли вам лично общаться с кем-нибудь из муфтиев? Поделитесь, пожалуйста, впечатлениями.

– С муфтиями общаться приходилось, в основном с разумными людьми «советского» происхождения, но со светскими властями им договориться легче, чем друг с другом. Пришлось наблюдать и в обстановке столкновения интересов – при разделе квоты на хадж. С молодыми общался недостаточно, чтобы составить основательное мнение о тех, кто получил образование с воспитанием в арабских странах.

– Какая идеальная модель государственно-вероисповедных отношений, по-вашему, подходит для современной России? Нужен ли такой орган, как Совет по делам религий?

– Идеальная модель, на мой взгляд, – кооперационная. Но требует для обеспечения кооперации специального госоргана типа МИД, только для внутреннего гражданского общества, с возложением на него выработки государственной политики, посредничества между элементами гражданского общества и государственными органами исполнительной власти. Идея резко отрицается РПЦ, но без такого госоргана мало что выйдет. Звучат предложения (А. В. Пчелинцев) о создании должности уполномоченного по защите свободы совести – мне представляется, его функции слишком узки.

Выработка государственной политики и ее проведение во взаимодействии с такими мощными госорганами, как ФСБ, Минюст, МИД, МВД, с прокуратурой и с судебной властью требует полноценного государственного органа, вероятно под непосредственным руководством Президента РФ. Перспективы появления такого органа сомнительны, а значит, дальнейшее наступление на конституционные права граждан в законотворчестве и в жизни будет продолжаться.

Вячеслав Полосин: «…моей главной целью было поменять действующее советское законодательство, которое ограничивало свободу религии» [1070]

Краткая справка: Полосин Вячеслав Сергеевич (р. 26 июня 1956 г.) – мусульманский общественный деятель.