«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

Краткая справка: Себенцов Андрей Евгеньевич (р. 23 января 1945) – советский и российский государственный деятель. В 1967 г. окончил Московский горный институт по специальности «инженер-электрик». С 1968 по 1989 г. работал на московском заводе «Прожектор» инженером, затем – начальником отдела. В апреле 1989 г. был избран народным депутатом СССР, являлся членом Комитета по законодательству, председателем подкомитета по конституционному законодательству и реформе политической системы. С октября по декабрь 1991 г. – член Верховного Совета СССР, заместитель председателя Комитета по законодательству Совета Союза Верховного Совета. С конца 1991 по 1992 г. возглавлял Научный центр правовой информации при министерстве юстиции России. В 1994–1996 гг. – первый заместитель руководителя Аппарата Правительства РФ, одновременно (в 1995–1996 гг.) – полномочный представитель Правительства РФ в Федеральном собрании. В 1996–1998 гг. – заместитель руководителя Аппарата Правительства – начальник Департамента по взаимодействию с палатами Федерального собрания и общественными организациями. В 1998–2002 гг. – полномочный представитель Правительства РФ в Совете Федерации. В 2002–2004 гг. – руководитель Отдела по работе с обращениями граждан Аппарата Правительства РФ.

– Андрей Евгеньевич, вы являетесь одним из авторов закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях» 1990 года. Как известно, работа над законопроектом была начата еще в 1981 году, и в результате многих переработок закон был принят только в 1990‐м. С чем было связано это промедление, ведь государство и религиозные объединения остро нуждались в таком законе?

– Первый законопроект, отражающий перемены, под названием «Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о религиозных культах» появился в 1981 году. Второй вариант появился под руководством К. М. Харчева в 1986 году. Проект вызвал резкую критику с противоположных сторон – за отход от ленинских позиций, неправомерное предоставление религиозным организациям юридического лица, с одной, и за несоответствие потребностям демократизации, совершенствования политической системы – с другой. Подобные полярные противоречия в оценке законопроектов в сфере свободы совести сохраняются и теперь. Наконец, 30 апреля внесение состоялось, и 18 мая 1990 года для доработки проекта и подготовки союзного закона была образована комиссия Верховного Совета СССР из 18 человек под руководством председателя подкомитета Комитета ВС СССР по законодательству А. Е. Себенцова.

Промедление связано с непреодолимыми противоречиями внутри партийной верхушки. Нужен был другой, менее идеологизированный подход к написанию законопроекта. Нужно было делегировать решение по ключевым проблемам другим людям, что и стало возможным в результате выборов народных депутатов СССР в 1989 году.

– Были ли у партийного и советского руководства страны в 1987–1990 годы внятная концепция вероисповедной политики и стратегия отношений с религиозными объединениями?

– Внятной концепции не было, но было ощущение необходимости перемен, ухода от противодействия религии – у одних, подтверждения жестких ограничений – у других. Поиск новых подходов выразился в назначении К. М. Харчева, активизации создания приходов (прежде всего РПЦ, но не только) и открытия храмов.

– Какие структуры играли ключевую роль в подготовке закона «О свободе совести и религиозных организациях»? Ответственным за подготовку законопроекта был Совет по делам религий при Совете министров СССР? Какую роль играл ЦК КПСС? Какую позицию занимал КГБ?