«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

Концепт «традиционных» религий оказался крайне удобным для муфтиятов, которые стали активно использовать во внутриисламском дискурсе дихотомию «традиционный – нетрадиционный ислам». При отсутствии хотя бы приблизительной обшей формулировки понятия «традиционный ислам», мусульманские религиозные деятели вкладывают в него разные смыслы. Никакого консенсуса между муфтиятами по вопросу о том, в чем состоит кредо «традиционного» ислама, не существует[707]. В результате к представителям «нетрадиционного ислама» мусульманские религиозные деятели зачастую относят своих оппонентов, работающих в других духовных управлениях или представляющих независимые общины.

Отсутствие в России специализированного органа, координирующего государственную вероисповедную политику, только затрудняет разрешение конфликтных ситуаций, возникающих между различными духовными управлениями мусульман, а также между мусульманскими религиозными объединениями и верующими. Стороны этих конфликтов вынуждены искать поддержку в разных ведомствах: от региональных органов власти до Администрации Президента РФ.

Глава IV Межрегиональные муфтияты

«Великий Муфтий» – в отличие от большинства нашей братии – мущина искренняя: пишет и говорит, что думает.

Из письма Георгия Иванова Роману Гулю, 23 июня 1953 г.

[708]

В этой главе я рассматриваю два муфтията, которые, в соответствии с принятой мною классификацией, именую межрегиональными: Центральное духовное управление мусульман России (ЦДУМ) и Совет муфтиев России (СМР), а после фактической ликвидации последнего и превращение его к концу 2010‐х гг. в «спящую» компанию – Духовное управление мусульман Российской Федерации (ДУМ РФ). Некоторые исследователи, изучавшие современные мусульманские религиозные организации, называют в числе межрегиональных муфтиятов, действующих на общефедеральном уровне, также Координационный центр мусульман Северного Кавказа (КЦМСК) и Духовное собрание мусульман России (ДСМР).

Отсутствие двух упомянутых духовных управлений в этой главе неслучайно. По формальным признакам КЦМСК действительно может быть отнесен к числу межрегиональных муфтиятов. Однако, как я уже отмечал выше, географические рамки моего исследования не включают Северный Кавказ. Кроме того, КЦМСК не претендует на влияние за пределами своего региона[709]. Я не рассматриваю здесь и Духовное управление мусульман Азиатской части России (ДУМАЧР), в первую очередь потому, что этот муфтият не проявляет амбиций выступать на религиозном рынке в качестве всероссийского мусульманского центра. Кроме того, он контролирует сравнительно небольшое число общин (около 80).

Что касается Духовного собрания мусульман России, то этот муфтият я рассматриваю в отдельной главе, посвященной «параллельным» муфтиятам. Особенностью данной категории мусульманских религиозных организаций, как я уже писал выше, является то, что они не стремятся поглотить другие исламские центры федерального значения, а действуют как «третья сила», центр притяжения для тех духовных управлений мусульман, которые вышли из-под юрисдикции ЦДУМ, СМР – ДУМ РФ или КЦМСК.

Определенные сложности вызывает анализ современного положения Совета муфтиев России. Об этом духовном управлении можно определенно говорить как о межрегиональном муфтияте общефедерального уровня в период с 1996 по 2014 г. Но в 2014 г. в исламском сегменте религиозного рынка произошло важное событие: Духовное управление мусульман европейской части России (ДУМЕР), являвшееся одним из учредителей Совета муфтиев России, было реорганизовано в Духовное управление мусульман Российской Федерации.

Вслед за переименованием ДУМЕР в духовное управление, самим своим названием претендующее на всероссийский масштаб, начался процесс перерегистрации общин и региональных муфтиятов, входивших в СМР, в качестве административных единиц в структуре ДУМ РФ. Была изменена и система управления в самом Совете муфтиев. В конце 2017 г. в Москве прошел Пятый съезд СМР, на котором был ликвидирован институт сопредседателей этой организации. Вместо него был создан другой орган – Президиум, куда вошли как прежние председатели, так и новые члены – заместители Равиля Гайнутдина по СМР и ДУМ РФ.

Таким образом, в результате административных преобразований в Совете муфтиев сложилась ситуация, при которой СМР и ДУМ РФ стали действовать как взаимозаменяемые единицы. В результате влияние СМР снизилось, а ДУМ РФ – увеличилось. Ситуация тем более нестандартная, что главой обеих организаций был (и остается по сей день) один и тот же человек – Равиль Гайнутдин. Дальнейшие административные преобразования привели к тому, что СМР фактически прекратил существование как муфтият общефедерального значения.