Люди войны. Донбасс, южное направление (СИ)

30 декабря отвели встретить Новый год, а 2 января 2015 года мы уже в боях за аэропорт участвовали. Много ребят потеряли. Всё меньше становилось нас, всё меньше и меньше. Вместо ротации нас отвели в Забуньки, такого ада, как в этих Забуньках, я больше нигде не видел. Голову не могли поднять. Захочешь пописять, лежа пластиковую бутыль рукой держишь, поднимешься – письку отстрелят.

14 апреля батальон «Днепр» нас выбил с позиций, но через полсуток с помощью людей Гиви и танков мы опять на эти позиции вернулись. 23 мая я ушел из этой дивизии в звании замкомвзвода. 21 июня был зачислен в республиканскую гвардию. Пошли на освобождение Марьинки, освободили, а через 6 часов нам приказ – оставить Марьинку. А мы за Марьинку человек 200-250 потеряли.

1 августа наш батальон направили под Новоазовск, я был уже заместителем командира роты. 24 декабря зашли в Коминтерново. 31 декабря 2016 года прилетел «птурак» и убил моего лучшего друга. Я взял отпуск и уехал домой. Пил. Но вернулся. Меня решили сделать комбатом. Воюю дальше и учусь, сдал первую сессию.

- Не понял, какую сессию? – мой вопрос.

- В Макеевском инженерно-строительном институте. Хочу получить гражданскую специальность.

- Где семья, в Донецке?

- В 2014 году я развелся по идейным соображениям.

- Каким соображениям?

- Жена меня не поддерживала, она голосовала против. В ноябре 2016-го женился на другой женщине.

- Близкой «по идейным соображениям»?

- Во всем – близкой. Теперь у меня большая семья: сын учится в военном лицее, дочь, 7 лет, ребенок моей второй жены – любит спорт и хочет, кстати, заниматься каратэ.

- Не спешите с каратэ, товарищ комбат. Рекомендую – художественную гимнастику. Остались в ротах те, что начинали вместе с вами боевой путь?

- Остались. Теперь другие солдаты, новички - не шахтеры. Но я со всеми общаюсь, как рядовой с рядовыми – по-человечески. Они же по пятьдесят дней на передовой стоят. Я слушаю всех, и все мне много полезного подсказывают. У меня в батальоне есть и такие, что по три раза в тюрьмах сидели. Их там не сломали, и тут никто не сломает. Командовать – бесполезно. Но я прошу – иди, и они идут.

ЯБЛОКИ ЗИМЫ

Что делали люди на земле Приазовья последние 10 тысяч лет?

Пасли скот и воевали.

3 тысячи лет назад попробовали на вкус средиземноморское вино и фрукты.

Киммерийцы, скифы, сарматы, готы, гунны, авары, хазары, арабы, половцы – кого здесь только не было, кто тут не жил и не сражался.

И князь Игорь со своим "полком" попал в плен к хану Кончаку тут, неподалеку от Мариуполя. И на какой-то местной речке монголы разбили в год 1223-й дружины славянских княжеств. Битва при Калке – она ведь где-то здесь была, не то на речке Кальмиус, не то на Малом Кальчике, что текут до сих пор в Азовское море, хотя и маловодные уже и почти незаметные зимой.

Историки спорят о конкретном месте и той балке, где спрятались основные силы монгольского передового войска, что после победы «на Калке» и пира на телах князей, через десяток лет сожжет всю Русь.

Мамай здесь войско собирал, готовясь «проучить» Москву, ему навстречу двигался князь Дмитрий, впоследствии – Донской.

Махно, Буденный – фамилии, звучащие здесь в сабельных походах всего сто лет назад.

Вермахт, Красная армия – войска, стоящие друг против друга почти совсем недавно. И линия расположения позиций во время битвы за Мариуполь точь-в-точь, как сегодня в штабах "у Киеве" и "у Донецке".

Один из своих романов лауреат Нобелевской премии Гюнтер Грасс заканчивает строчкой - «Когда же это всё закончится? Это не закончится никогда». Он мальчиком сражался в гитлерюгенд, попал под бомбежку и обстрел, увидел русские танки и обмочился, в чем признался и ярко свои чувства описал. А его дети вновь вступили в гитлерюгенд, но тайный, сетевой в одной из групп любителей истории Германии.

Везде одно и то же: или пасем скот, или воюем в поле. Но чаще – пасем и пашем, воюя в мыслях, в голове, на кнопках ноута и смарта. В тайной группе с явным содержанием: «мы их всех уделаем».

А виноград, а вино и фрукты? Неужто зря финикийцы привозили сладость земного рая? Неужели никто ничего не понял и лишь сблевнул от переизбытка «счастья»?

Я часто слышал здесь названия «гвоздика», «геацинт», «тюльпан». Речь шла не о цветах и не о цветочной клумбе. Речь шла о «разговоре» пушек. И «буратино» - не из детской сказки, и «солнцепек» - не о жаре на пляже. Под милыми названиями - ударные системы артиллерийского огня.

Я видел яблоки заброшенного сада. Не на снегу, зимы здесь настоящей нет. На поле у стволов деревьев в бесчисленных рядах фруктовой рощи. В лощине древней балки, меж других «стволов».

«Эх, вы бы весной приехали, как тут прекрасно пахнет!», - показывали люди на сады, которые давно обходят стороной. Зеленка, снайперы, и те, и те – стреляют.

Хочу весны. Хочу в сады. Но не в сады раздора.

И чтобы «яблоки» не падали с холмов, и «клумба» не будила по ночам тем гулким ароматом, что пахнет порохом и гарью.

"КСЮША"