Людмила Чурсина. Путь к себе

— Есть, конечно, и такое. Но, согласитесь, разве несправедливо, что труд должен оплачиваться? А у нас в стране все, в том числе и военные, подчас привыкли беззастенчиво эксплуатировать чувство патриотизма и энтузиазм, понятие долга… Есть ведь и такое. К тому же тут нередко виноваты командиры и политработники на местах. Мы не раз сталкивались — приезжаешь с группой артистов, известные имена, а в зале Дома офицеров два десятка солдат сидят-грустят. Не говорю уже о транспорте да о гостиницах. Конечно, не всегда и не везде плохо, но ведь иному артисту и одного раза вполне достаточно, в следующую поездку его уже и на аркане не затащишь. Словом, тут не все так просто. Другое дело, когда человек по политическим убеждениям отказывается с армией дело иметь. Вот смотрит в глаза и говорит: «Отказываюсь завтрашних душителей свободы развлекать!» С пафосом, знаете ли. Вот как тут объяснишь, что он не армии мстит, как монстру какому-то, а самой трудноживущей, неблагоустроенной части армейской семьи, обычных наших ребят в военной форме, вчерашних мальчишек обделяет. Я много ездила по частям, отдаленным гарнизонам, видела, какими глазами там эти ребята на сцену смотрят. Да мы для них — волшебники из какого-то необыкновенного мира, живьем сошедшие с киноэкрана.

— Сейчас, когда армия наша снова стала, как говорится, рабоче-крестьянской (студенты у нас теперь не служат), культура, артисты, выставки, стихи в части — особенно важно, особенно нужно, вы, безусловно, правы. И не только для солдат. А офицеры? Офицерский состав тоже ведь черпается, естественно, не из среды творческой интеллигенции. Что видят они и их семьи? Глухие гарнизоны, сборно-щелевые бараки, куцую зарплату? Думаю, на фоне такой жизни им любопытно было бы узнать, кто посчитал для себя унизительным выступить перед военными.

— Никаких имен не надо. Времена проходят, взгляды, как мы уже не единожды убеждались, меняются. Другое дело — назвать тех, кто 23 февраля выступил в концертном зале «Россия» на нашей презентации-концерте: это Элина Быстрицкая, Михаил Глузский, Юрий Саульский, Светлана Моргунова… Спасибо этим артистам. Спасибо всем, кто работал, работает и будет работать с нами. Они делают доброе дело. Особый поклон таким моим сотоварищам по Центру культурного сотрудничества, как Елена Николаевна Гоголева, почти полвека отдавшая этой работе, бескорыстные люди большой души… Мы будем делать то, что сможем. Потому что сидеть сложа руки и ничего не делать — невозможно. Жизнь меняется, перемены не радуют. Но и сегодня для меня армия — это как бы продолжение той армии, в биографии которой героические и трагические страницы Великой Отечественной войны, 9 Мая, дела и подвиги мирной жизни, палитра богата — и спасение людей при стихийных бедствиях, и уборка урожая, и бескорыстная помощь кинематографистам.

У нас сейчас модно по Америке равняться. Хорошо, но как в той же Америке общество от мала до велика относится к тем солдатам, которые сейчас в Персидском заливе? Даже при наличии протеста некоторой части американцев против этой войны?

А у нас? Я уверена, что сегодня нашему советскому парню в солдатской шинели, его душе в трудной необходимости выбирать в этом мире между добром и злом нужно прийти на помощь. Надеюсь, несмотря на трудности, содружеству Звезды и Лиры жить. Тем более что есть, есть еще люди, для которых слово Долг — не пустой звук.

Эта беседа представляется мне чрезвычайно важной для раскрытия личности Людмилы Чурсиной: ведь в ней органически соединились черты того, о чем говорилось в начале этой главы, а также профессиональные, наполненные опытом ролей, которые довелось актрисе сыграть. И роли — не обязательно связанные с революцией, Гражданской и Великой Отечественной войнами, но так или иначе всегда, всегда связанные с выбором между Добром и Злом в мире…

Высокое чувство долга, помноженное на воспитание в военной семье, органически соединилось с опытом киноработ и во многом с приходом на сцену того театра, который задумывался его создателем, Алексеем Дмитриевичем Поповым, для образования и развития солдат и офицеров, для пробуждения в их душах стремления к культуре и, конечно, для воспитания чувств патриотизма, гражданственности, общественного сознания.