Людоед, который объелся

– Значит, у нас нет выбора, не так ли? А я вам скажу, что в этом деле нужен не сыщик, а психоаналитик! Просто непостижимо, что такой разумный парень, как вы, мог шататься по городу целых пять недель, решая, следует ли ему взять эти деньги и убить человека! Неужели вы не понимали, что вас хотят подвести под монастырь? Тот, кто готов потратить столько денег, наверняка хочет обеспечить себе выгоду от такого дела. Вот он и решил использовать Прим, вас, кого-нибудь еще, чтобы убрать врага, а самому умыть руки! И где мы найдем этого подонка? Ну, допустим, мы пойдем на Главпочтамт и проверим почтовый ящик, указанный в обратном адресе на конверте. Но как мы узнаем, кто арендовал тот ящик? Кто-то заплатил за него и воспользовался им, но кто? Если этот тип решил действовать инкогнито, он и останется инкогнито.

– Я считаю, он должен быть здесь, в гостинице, – сказал Джон. – Он должен следить за мной и за другими. Если имеешь дело с марионетками, нужно быть рядом, чтобы управлять ими.

– Вы очень хотите, чтобы этого типа поймали?

Джон взглянул на Элисон.

– Конечно, если вы спрашиваете, хочу ли я жить и после той субботы.

– Вы явились сюда с почти твердым намерением убить человека, – сказал Харди. – Готовы ли вы на некоторый риск, чтобы спасти свою жизнь?

– Какой именно?

Харди взорвался.

– Почем я знаю? Это же просто сумасшедший дом! Тут все непредсказуемо. Этот Мун в своем идиотском китайском будуаре улыбается, как сиамский кот, и будто вызов нам бросает – мол, защищайте меня! Может, нам следовало бы привести вас к нему вместе с вашим письмом и сказать: посмотри, корешок, револьвер-то и в самом деле заряжен! – Глаза Харди сузились. – А может, наоборот, надо молчать обо всем этом. – Он свирепо взглянул на Элисон. – Сколько вы способны держать язык за зубами, мисс Барнвелл?

– Сколько понадобится, лейтенант!

– О’кей! Допустим, мы сделаем вид, будто ничего не случилось. Вы, Уилз, ничего нам не рассказывали. Вы все тот же потенциальный убийца, что и утром. Вы зондируете почву, изучая постепенно дела в большом отеле. О письме никто не знает. Может, этот тип чем-нибудь себя выдаст? Может, захочет напомнить вам, что срок истекает? Заговорит с вами в баре. Позвонит в номер по телефону. Подсунет под дверь записку. Словом, как-то проявится. Может быть, это наведет вас на след. А может, мы перехитрим сами себя, и кто-то столкнет вас в шахту лифта. Тот, кто так хорошо осведомлен о вашем прошлом, Уилз, о жизни малышки Прим, может также знать, что мы сидим сейчас втроем и готовим ему ловушку. – Он взглянул на телефон внутренней связи на столе Элисон. Тот был выключен.

– И очень может быть, вы обнаружите его после того, как вытащите меня из шахты, – сказал Джон.

– Если бы я мог гарантировать целесообразность риска, – ответил Харди, – я бы заставил вас рисковать, вместо того чтобы просить вас сделать это добровольно.

Джон посмотрел на Элисон. Она была явно испугана. Его сердце забилось чуть быстрее. Значит, он ей не совсем безразличен.

– Я согласен на ваш план, – сказал он лейтенанту.

ЧАСТЬ III

Глава 1

Есть большая разница между подготовкой рискованного плана в уютном кабинете Элисон и осуществлением этого плана на практике. Одно дело сказать: «Да, я согласен быть сыром в мышеловке», – и совсем другое – стать действительно такой приманкой.

Джон Уилз никогда, не был трусом, но преследования, которым он подвергался последние двенадцать лет, превратили его в законченного пессимиста. Он уверовал в неизбежность своего поражения в борьбе против Муна. И вот в течение всего лишь одного часа произошло два события. В разговоре с Элисон он неожиданно нашел выход чувствам, которые уже достигли критической точки. В Харди он нашел союзника, который предложил ему рискованный шанс навсегда вырваться из опутавшей его сети. Слабый огонек надежды засветился, как пламя свечи в далеком окне.

Харди ушел, оставив их вдвоем с Элисон. Лейтенант решил установить наблюдение за Джоном. Два или три человека будут охранять его и следить за каждым, кто проявит к нему интерес. Эти сыщики, плюс охранники в распоряжении Джерри Додда, будут в состоянии постоянной готовности. Через пятнадцать минут они все соберутся в вестибюле, и Харди покажет им Джона.

– Вы должны знать наших людей, – сказал Джону Харди перед уходом. – Мы не хотим, чтобы вы зря тратили время, подозревая кого-нибудь из моих мальчиков.

Лейтенант был непреклонен еще в одном пункте. Никто, решительно никто не должен знать об их планах. Он особенно подчеркнул это для Элисон, которая собиралась предупредить мистера Шамбрена.

– Вы должны вести себя совершенно естественно, – говорил Харди. – Тот, кто запросто выбросил двадцать тысяч, готов подкупить кого угодно! Если посыльный, телефонистка, горничная подадут нашему другу хоть малейший намек на то, что вы не тот, за кого он вас принимает, то есть не его наемник, – все пропало!

– Вы не доверяете мистеру Шамбрену? – спросила Элисон.