Людоеды

А тут и наездник-практикантроп объявился во всей своей красе. От его бронезавра дикари полетели в стороны как кегли в боулинге при удачном броске шара. Дикари дрогнули, но самую малость. Позади одного отряда в боевом построении уже находились иные, кто не вступал в битву с чужаками, и стали забрасывать парочку практикантропов стрелами вперемежку с камнями.

Укрыться от града без Астры было выше их сил. Амазонка сама почувствовала: если не вмешается — её спасителю не жить, а обязана ему по гроб собственной жизнью. Да выступила не одна — справа от неё Вый-Лох, а слева на подхвате Зуб. И за ними уже ломились иные практикантропы возглавляемые Баклицкой.

Татьяна и в схватке у пещеры отличилась, оприходовав колом одного из дикарей, расправилась ещё с парочкой и также при оружии. Что и говорить: наши женщины страшнее любого оружия, а и с ядерной боеголовкой не сравнить, если невзначай разозлить.

Даже Вежновцу влетело.

— Ты смотри, Танк, куда прёшь? Своих-то чё валить?

— Нех…  лезть под руку! Ух…

Паштет присел на полусогнутых. Если бы не это, его могла зацепить не только Баклицкая, а и дикарь, бегущий с колом наперевес. Всё же зацепил — и именно Татьяну.

— Баки-и-и…

— В поряде я-а-а…  — чуть сморщилась она.

Рана была ощутима для девчонки. Но она сдержалась, не расслабилась и не сдалась. Ей требовались ещё дикари.

— Да где ж я те их столько наберу? — оглянулся Паша. Рядом с ними столпились иные новоявленные практикантропы и также в изумлении поглядывали на Баклицкую. А что они хотели — девка под два метра ростом, и если двинет с отмашкой, а оттяжкой, мало никому не покажется.

Они кинулась сквозь них туда, откуда до неё донеслись отзвуки ожесточённой битвы. За ней и поспешили следом парни, прикрывая со спины — сначала вошли клином в пещеру, а затем вклинились и в отряд стрелков из числа людоедов, забрасывая их самих бутылками с зажигательной смесью.

Могли не стараться, Астра выставила защиту — блокирующую стену от дикарей, так что возникла ещё одна — огненная.

— Прекратить…  Сейчас же…  — заорал Мих.

— Отставить…  — подсуетился Вежновец.

Практикантропам ещё повезло, что они не пожгли своих же сокурсниц. Дикари были ошеломлены, но до конца не сломлены. Многие из них уже успели вкусить плоды недавней так до конца не состоявшейся победы, видели: чужаков не так много. И если выбить их лидеров, как в случае с Варваром, то можно и с амазонкой совладать. А ночью она не столь сильна и опасна, как днём.

Это старейшина рода знал наверняка. Теперь настал его черёд проявить свои скрытые способности. Разорвав зубами вены на запястье, Ойё прокричал громко своё имя и окропил постоянно находящиеся в очаге малого пепелища круга черепа людей принесённых в жертву Духам Огня. Уж они-то непременно откликнуться на призыв верного слуги. И ни о чём таком давно их не просил, делая кощунственный ритуал впервые в жизни без посторонней помощи.

Рука воспламенилась — точнее кровь, сочившаяся из раны, вспыхнула, и стала управлять любыми проявлениями возгораний. Сюрприз для практикантропов был неожиданный и грянул как гром среди ясного неба даже для Астры. У неё оказался достойный противник. И не один. Иные старейшины готовились также принести в жертву и не свою кровь, а одной из пленниц.

— Ирка! Ворона-А-А…  — зашлась Баклицкая.

Татьяну нынче было не удержать, она шла напролом точно танк, следуя принципу заядлого танкиста: лежачих не бьют — их давят.

Не тут-то было. Получив градом камней, она оступилась и повалилась. От добивания саму уже спасли практикантропы, успев оттащить под защиту амазонки.

Вот тут с ними случился очередной конфуз. У Молдовы вспыхнула бутылка с горючей смесью, и ведь не поджигал, напротив отпивал.

Из глотки практикантропа вырвался огонь. Он в одно мгновение превратился в некое подобие исчадия ада. Глаза выстрелили, и языки пламени вырвались не только из полых глазниц, а также ушей — и повалил дым из ноздрей.

Чужак выгорел в мгновение ока дотла, превратившись в обугленный труп изнутри, а снаружи его тело только начинали охватывать всепожирающие языки пламени.

Вот так ещё одним практикантропом стало меньше на этом свете.

— Бля-а-а-ха-а-а…  — зашёлся Лабух. — Всех ублюдков порву…

Но что и у кого — у себя на груди тельняшку. Вдобавок разбил о голову бутылку, немного не рассчитав сил — «счастливчик». Его соратникам по несчастью, нежели оружию показалось: предал их, ретировавшись самым простым способом с поля битвы в логове у людоедов. И это в тот момент, когда решалась их судьба.

— Прикрой меня…  — бросил Мих, обращаясь к Астре, и ринулся на бронезавре прямо на старика с огненной конечностью.