Людовик и Елизавета

Людовик вскрыл запечатанный конверт, достал оттуда письмо и вполголоса прочел его:

"О, мой черноглазый бедный юрист! До сих пор в моих ушах стоит звук твоего божественного голоса, когда ты говорил мне: "Позволь мне проводить тебя, девушка! Я буду сторожить твой сон!" Почему я заупрямилась тогда и не дала тебе проводить меня? Как я раскаиваюсь в этом! Если бы я согласилась, ты стал бы действительно сторожить мой сон. А теперь, лишенная своего очаровательного сторожа, я не могу заснуть. Страстные видения толпятся жестоким роем вокруг моего изголовья, терзают, дразнят и не дают богу Морфею подступить к моей воспаленной голове… И утомленная, обессиленная, я словно в бреду повторяю: "Позволь мне проводить тебя, девушка! Я стану сторожить твой сон!.."

О, мой юрист! О, жестокий похититель моего сна, спокойствия и… сердца! Верни мне мою безмятежность!

Увы! Я не могу даже мечтать об этом! Раз твоим товарищем был маркиз де Суврэ, значит, ты так же знатен и могуществен, как он, а, следовательно, не захочешь и смотреть на меня, ничтожную, скромную… Бедная я! Бедное "Счастье"!

Целую тебя хоть мысленно, раз мне не суждено когда-либо испытать это счастье на деле…

О, злой, бедный юрист! Зачем ты смутил мой покой? Твоя несчастная Фортуна".

— Суврэ! — вскрикнул король, хватая маркиза за руку. — Ты должен, понимаешь ли, должен отыскать мне ее! Но мы еще поговорим с тобой об этом в Шуази. Бери, сколько хочешь, денег, подними на ноги всех сыщиков, делай, словом, что хочешь, но я должен знать, кто эта Фортуна! Подойдите, господа, — обратился он к остальным, — и давайте посвятим маркиза в нашу затею. — Король сообщил маркизу план намеченного празднества и сказал затем: — Я думаю, господа, что к послезавтра можно будет окончить все приготовления. Да? В таком случае празднество состоится послезавтра. Маркиза де Суврэ мы назначим маршалом двора принцессы Весны и возложим на него все приготовления по внешнему устройству. Ла Тремуйль возьмет на себя устройство празднества в честь Весны, а Ришелье — поездку в галерах. Пусть каждый из них выберет себе из числа присутствующих по помощнику; да, а Жевр пусть отправится к Мариво, чтобы тот написал нам все необходимые стихи. Ну, а теперь, как вы думаете, кто будет у нас принцессой Весной?

— Мне кажется, очаровательная де Майльи имеет все права на первенство в этом отношении! — сказал д'Айен.

— О нет, — возразил Суврэ, — как ни очаровательна графиня, но она не очень-то искусна в танцах, а ведь Весне придется, сойдя с пьедестала, протанцевать пляску радости! Я предложил бы для этой роли графиню Тулузскую. Она красива, изящна, дивно сложена и великолепно танцует!

— Утверждаю! — торжественно сказал король. — Ну, а первыми дамами ее свиты, по-моему, надо назначить наших веселых подружек — принцесс Шаролэ, Клермон и Сан. Впрочем, список приглашенных и их разделение на две партии мы выработаем сегодня вечером. Ну, а тебе, Суврэ, придется выехать в Шуази теперь же. Кстати, зайди к де Майльи и скажи ей, чтобы она была готова принять меня сегодня вечером. Мне надо и с ней тоже обсудить кое-что. Да вот что, господа, приглашаю вас всех сегодня к графине — там мы все и обсудим!

— Ваше величество, — сказал Суврэ, — ввиду того, что я не могу принять участие в этом совещании, позволю себе просить ваше величество не обойти приглашением также и сестры графини де Майльи!

— Девицы де Нейль? — сказал король, слегка наморщивая лоб. — Ну, что же, пусть едет. Но только она, кажется, очень неинтересна?

— О, нет, государь, она очень остроумна, жива и весела. Кроме того, графиня говорила мне, что ее сестра отлично танцует!

— Ну, что же, пусть едет, пусть едет! — милостиво согласился король. — А теперь, господа, выйдите в салон. Мне надо одеться и на минутку показаться ожидающим меня к парадному выходу!

Приближенные короля веселой гурьбой вышли в соседнюю комнату, где уже собралась довольно порядочная толпа придворных, ожидавших королевского выхода.

Граф д'Айен вышел под руку с Суврэ, с которым его связывала самая нежная, интимная дружба, и сказал ему:

— Слушай, Суврэ! Ты, конечно, изберешь своим помощником меня?

— Я-то с удовольствием, — ответил Суврэ, — но что скажет прелестная д'Этиоль?

— Ах, измучила меня эта женщина! — с отчаянием сказал д'Айен.

— Вот тебе на! — сказал маркиз. — Но чем же? Насколько я знаю, ты сразу одержал решительную и легкую победу!

— Вот именно этим самым! — ответил граф. — Каждый раз, когда я вижу, с каким искусством эта женщина обманывает мужа, с какой легкостью она отдается моим объятиям, мне невольно думается, что, быть может, она также обманывает и меня, и другого, и третьего… Ее ласки отравляют меня, Суврэ! Ну, да что об этом говорить! Так скажи, ты берешь меня?

— Да, с удовольствием, милый Шарль! Только ты должен будешь согласиться на мои условия.

— Какие?

— Очень легкие. Ты должен будешь, не спрашивая к чему, не требуя объяснений, сказать две-три незначительных фразы. Так нужно!