Людовик XIV и его век. Часть вторая

Голландцы с великим страхом взирали на громадные военные приготовления, о которых у нас уже шла речь. Людовик XIV и военный министр Лувуа развили невероятную деятельность, готовя поход против Голландии. Созвано было все дворянство: каждый замок, как во времена феодальных войн, выставил своего сеньора и его свиту в полном вооружении и снаряжении. Сто восемнадцать тысяч солдат находилось в строю; сто орудий, пока еще молчавших, готовы были загрохотать. Среди собственно французских войск можно было различить, по их одежде, три тысячи каталонцев, носивших за плечом свои пестрые плащи и легкие мушкеты, превосходных стрелков и замечательных разведчиков; два полка савойцев, кавалерийский и пехотный; десять тысяч швейцарцев, набранных помимо прежних вербовок; рейтаров, немецких и итальянских, остатки тех старых отрядов кондотьеров, что продавали свою кровь всякому, желавшему ее купить; и все это, не считая целой толпы добровольцев, одиноких бойцов, темных личностей, которые, заранее воспринимая Голландию как богатую добычу, хотели ввязаться в драку, чтобы ухватить свой кусок поживы.

Добавьте к этому таких генералов, как Конде, Тюренн, Люксембург и Вобан.

Кроме того, в это же самое время тридцать высокобортных французских кораблей присоединились к английскому флоту, который сам по себе насчитывал сто парусных судов и находился под командованием герцога Йоркского, брата короля.

Эти военные приготовления поглотили пятьдесят миллионов ливров, которые сегодня составили бы сто восемь или сто десять миллионов.

Потрясенные происходящим, Генеральные штаты Соединенных провинций письменно обратились к Людовику XIV, смиренно спрашивая его, направлены ли все эти огромные военные приготовления против них, если они чем-то оскорбили его, и, если они имели несчастье нанести ему оскорбление, то какого возмещения он потребует у них за это.

Людовик XIV ответил, что он никому не обязан давать отчета в своих действиях и использует свои войска так, как этого требует его достоинство.

С этого времени голландцам стало ясно, что никакого сомнения больше быть не может и что именно им угрожает король.

Следовало подумать о том, чтобы набрать армию и назначить ей генерала.

Было набрано около двадцати пяти тысяч солдат; в качестве генералов были назначены немецкий военачальник Вюрц и маркиз де Монба, бежавший из Франции кальвинист, а главнокомандующим был избран принц Оранский.

Вильгельм Оранский, этот строгий и угрюмый человек, которому с того дня, когда он должен был подняться на вершину своего величия, предстояло простереть свою руку к английской короне и бросить свою тень на французский трон, в то время не давал даже самым дальновидным людям повода догадываться о том значении, какое он позднее приобретет в истории.

И в самом деле, Вильгельм, по праву рождения занимавший положение главы голландской феодальной партии, был в тот момент, к которому мы подошли, двадцатидвухлетним молодым человеком, тщедушным, меланхоличным, молчаливым и бесстрастным, как его прадед; он никогда не участвовал ни в осадах, ни в сражениях, поэтому никто еще не мог знать, будет ли он храбрым солдатом и искусным полководцем. Те, кто знал его ближе, а число их было невелико, говорили, что по характеру он деятелен, проницателен и честолюбив, обладает хладнокровным мужеством, настойчив и создан для того, чтобы бороться с превратностями судьбы, почти до отвращения презирает удовольствия и любовь, но, напротив, гениален в тех тайных интригах, какие скрытыми и неясными путями приводят к цели.

Как видим, он являл собой полную противоположность Людовику XIV, своему августейшему врагу.

Король выступил в поход во главе своей военной свиты и отборнейших войск численностью около тридцати тысяч человек, которыми под его началом командовал Тюренн. Принц де Конде, со своей стороны, двигался вперед с не менее сильной армией; наконец, Люксембург и Шамийи также командовали корпусами, которые в случае необходимости могли к нему присоединиться.

В одно и то же время была начата осада четырех городов: Райнберга, Орсоя, Везеля и Будериха. Король лично осаждал Райнберг. Все четыре города были взяты в несколько дней, и первым донесением, отправленным из армии в Париж, было известие о четырех одновременных победах.

Вся Голландия ожидала, что она будет завоевана таким же образом, как только король переправится через Рейн. Вначале принц Оранский создал оборонительные рубежи по другую сторону Рейна, но, когда это было сделано, ему стало ясно, что защищать их будет невозможно, и он отступил в Голландию, чтобы вернуться затем на противоположный берег реки со всеми войсками, какие ему удастся собрать.