После захвата Стене было решено идти на испанцев. Часть армии присоединилась к маршалу де Тюренну, а другая, где остался король, получила все подкрепления, какие только можно было собрать, и образовала два корпуса под командованием маршалов де Ла Ферте и д’Окенкура. Французские войска растянулись вокруг испанцев, после чего произошло несколько незначительных боев, служивших прелюдией к главной атаке, которую хотели осуществить в день Людовика Святого, ибо надеялись, что предок короля и святой покровитель Франции, герой Тайбура, паломник Мансуры и мученик Туниса посодействует славе французского оружия. Эти благочестивые надежды не были обмануты: испанцы и лотарингцы были выбиты со своих позиций. Однако принц де Конде, придерживавший свои войска для решительной минуты, с присущей ему пылкостью бросился на победителей и совершил чудеса рыцарственной храбрости, которые, однако, не помешали ни тому, что его артиллерия и обоз попали в наши руки, ни тому, что была снята осада Арраса, куда король вступил несколько дней спустя, чтобы поздравить трех своих генералов, особенно Тюренна, с их победой.
Затем он вернулся в Париж и приказал отслужить благодарственный молебен.
На другой день после этой церемонии, в которой возносилась благодарность Богу за снятие осады с одного города и захват другого, умер в полной безвестности и тишине советник Бруссель, бывший любимец народа, который за пять или шесть лет до этого промелькнул, как метеор, вспыхнув таким ярким светом и наделав столько шума.
XXXI. 1654 — 1656
В то время как Людовик XIV впервые исполнял свои обязанности коронованного короля и впервые добивался военных успехов, во Франции произошло важное событие, способное все изменить к худшему.
Кардинал де Рец, как мы видели, был препровожден в Венсен. Но через несколько дней после этого скончался его дядя, архиепископ Парижский, и он, хотя и находясь в заключении, счел себя вправе унаследовать его должность уже по одной той причине, что носил звание коадъютора.
Архиепископ Парижский умер 21 марта 1654 года, в четыре часа утра, а уже в пять часов г-н де Комартен, имея на руках выправленную по всей форме доверенность от кардинала де Реца, вступил во владение архиепископской резиденцией. В пять часов двадцать минут туда же явился от имени короля г-н Ле Телье, но было уже поздно.
Даже находясь в тюрьме, коадъютор еще был способен внушать страх: он сохранил отношения с приходскими священниками Парижа, которые в любой момент могли снова возмутить народ, и с высшим духовенством, которое, видя нарушение неприкосновенности Церкви в лице одного из своих членов, могло возглавить это возмущение. Кроме того, папа Римский писал королю письмо за письмом, требуя освободить кардинала де Реца.