Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон

Надо было, конечно, поговорить обо всём этом с младшим сыном.

И папа Ларссон позвал к себе Людвига.

– Где ты был вчера вечером? – спросил он его. – Тебя долго не было дома.

Людвиг Четырнадцатый сначала смущённо отвернулся, потом наконец сказал:

– Я просто гулял.

Папа внимательно посмотрел на него.

– Прогулялся, может, к курятнику?

Людвиг Четырнадцатый с убитым видом кивнул.

– Так, значит, от тебя Тутта Карлссон и все куры узнали, что к ним собирается Лабан? – продолжал свой допрос Ларссон.

Людвиг Четырнадцатый снова кивнул.

У старого лиса шерсть поднялась дыбом.

– Но как ты сумел добраться до курятника? – спросил он. – Было ещё светло, тебя каждый мог заметить.

Тогда Людвигу Четырнадцатому пришлось рассказать, как он накрыл себя шляпой пугала, чтобы под ней проскользнуть в курятник.

Он стоял с опущенной головой и говорил не поднимая глаз:

– Ты, наверно, очень на меня сердишься? Но я ведь попросил кур не делать Лабану ничего плохого. Я же не знал, что они надумают сотворить такое с мышеловкой.

Отец ничего не ответил. Наконец Людвиг Четырнадцатый отважился взглянуть на него.

Вот чего он действительно не ожидал: папа Ларссон сидел в своём кресле и хохотал.

– Значит, ты не сердишься? – снова с облегчением спросил Людвиг.

– Вообще-то я на тебя должен быть очень, очень сердит, – всё продолжал хохотать отец. – Но понимаешь ли ты сам, каким оказался хитрецом? – Он наконец перестал хохотать и, вздохнув, добавил: – Если б только ты не выставлял своих родных дураками.

– Я просто хотел, чтобы всем было хорошо, чтобы все дружили друг с другом, – стал объяснять Людвиг Четырнадцатый. – Я не хотел, чтобы мой брат Лабан обижал мою лучшую подругу и её родственников.

– Сказано, конечно, хорошо, – насмешливо ответил папа Ларссон. – Но вот тебе мой добрый совет: не рассказывай Лабану, что он из-за тебя попал в мышеловку. Он тебе этого всю жизнь не простит… И вот что ещё я хотел бы тебе сказать, – добавил он, прежде чем отпустить своего младшего сына. – Ты больше ни при каких обстоятельствах не должен встречаться с Туттой Карлссон. Она и всё её семейство нам не друзья. У лис с курами нет ничего общего.

– Папа, – умоляюще начал Людвиг Четырнадцатый, – но ведь Тутта и я…

– Тутта и ты больше не будете друг с другом играть, – строго закончил за него отец.

– Ну почему все звери не могут дружить, не могут помогать друг другу? – огорчился Людвиг.

– Как может курица помочь лисе? Ты себе такое представляешь? – спросил папа Ларссон. – Нет, будешь делать, как я сказал! Ясно?

Людвиг Четырнадцатый понял, что спорить с отцом нечего. Он поплёлся к выходу из норы и печально улёгся там в ямке возле замшелого камня.

Так он довольно долго лежал, размышляя о том, как у него всё плохо получается.

Сначала ему не разрешили играть со славными зверятами в лесу.

Теперь ему не разрешают встречаться с Туттой Карлссон!

«Уж лучше бы я остался игрушкой у человеческих детей. Зато я хоть каждый день мог бы встречаться с Туттой» – так думал Людвиг Четырнадцатый.

Но он конечно же заранее знал, что у людей скоро стал бы тосковать по своей норе. Потому что здесь, в лесу, его дом и его семья «Ах, бедный я, бедный! – печалился и вздыхал Людвиг. – Никогда я не смогу больше веселиться, как раньше».

Глава тринадцатая

* * *

Людвиг лежал в своём укрытии возле замшелого камня, где его никто не видел, но сам он прекрасно мог наблюдать за всем, что происходило вокруг.

Вот что-то жёлтенькое шевельнулось среди кустов.

Людвиг Четырнадцатый на миг даже зажмурился, как будто взглянул на солнышко. Он не мог поверить своим глазам. Точь-в-точь такого же цвета был жёлтый пушок Тутты. Но зачем она сюда забрела?

– Людвиг, пи-пи, где ты? – запищал тоненький голосок. – Скажите, здесь живёт Людвиг Четырнадцатый?

Людвиг всерьёз испугался: нельзя было допустить, чтобы о Тутте Карлссон узнал отец.

– Исчезни! – прошипел он из своего укрытия. – Немедленно убирайся на свой двор и чтобы я тебя здесь больше не видел!

– Почему ты говоришь так зло? – жалобно пропищала Тутта Карлссон. – Ты что, совсем не рад мне?

– Наоборот, очень даже рад. Но потому тебя и прошу: убегай отсюда скорей. Мой папа сказал, что он больше не разрешает нам играть друг с другом. Если он найдёт нас здесь, тебе будет плохо. Зачем ты сюда пришла?

– Чтобы предупредить. На вас надвигается беда. Вы в большой опасности, я хочу вам помочь. Пусти меня в свою нору. Я тебя не вижу. Где тут вход?

– Я не знаю, – ответил Людвиг Четырнадцатый.

Он хотел сказать: я не знаю, что делать. Но получилось совсем глупо.

– Впусти меня побыстрей, – настаивала Тутта. – Неужели ты не слышишь: они совсем близко! Нельзя, чтобы меня застали здесь, тогда мне будет действительно плохо. Скорей говори, где вход.

– Возле замшелого камня… – начал было объяснять Людвиг, но дальше Тутта Карлссон слушать его не стала. Она быстро-быстро замахала своими маленькими крылышками и чуть не свалилась на Людвига.

– Дети, пора обедать, – послышался из кухни голос мамы Ларссон. – Все уже тут? Одного Людвига нет.