Люк Скайуокер и тени Миндора

Первым признаком того, что что-то идет не так, как задумывал Кронал, стало завывание сирены в его палате жизнеобеспечения. Громкий звук нарушил его концентрацию и грубо швырнул его обратно в старческое тело. Несколько долгих мгновений, которые, казалось, будут тянуться веками, его иссушенная плоть только тряслась и подергивалась в попытке восстановить дыхание. Но наконец он смог пошевелить рукой, чтобы отключить сирену, убрать Закатную корону с головы обратно в подголовник кресла и ответить на срочный вызов от полковника Клика.

Его настолько сбила в толку неожиданная помеха, что он чуть не забыл ограничить связь передачей только синтезированного голоса и лишь в последнюю секунду успел вбить нужный код. Ему пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, – не хватало еще, чтобы его преданный командир клонов вместо сильного и властного владыки Макабра узрел глубокие морщины старческого лица, дряблые бескровные губы, выдающиеся вперед желтые зубы и несколько спутанных прядок волос на лысом морщинистом черепе, услышал подлинный голос своего повелителя, слабый и хриплый. Если такое случится, то это может вызвать определенные затруднения, а то и сущую катастрофу.

– Полковник, – проквакал он, закашлявшись от напряжения, – разве мой приказ не был ясен? Я сказал не беспокоить меня!

Командир летного подразделения, разумеется, услышал только созданный при помощи компьютера мрачный бас Макабра.

– Владыка, нас атакуют повстанцы!

– Неужели несколько эскадрилий истребителей оказались настолько грозными, что вы сочли возможным пренебречь моим прямым приказом? Уничтожьте их и не беспокойте меня!

– Там не только истребители, владыка! Боевой крейсер мон-каламарианского образца начал орбитальную бомбардировку наших наземных сооружений, и в первую очередь – турбоионных пушек. Мы полагаем, что они готовятся к десанту на поверхность!

– Мон-каламарианского? Это невозможно: единственный такой крейсер был уничтожен нашей гравитационной гильотиной.

– Да, владыка, но это другой крейсер!

– Это невозможно, – повторил Кронал. – Ни один крейсер не мог так скоро войти в систему: наши гравистанции не дали бы им подойти ближе, чем на световой час!

– Владыка, повстанцы открыли временное «окно» для гиперпрыжка.

– Это невоз… – Старец прикусил язык. Разумеется, что все это было абсолютно невозможно. Проклятые повстанцы, чтоб их Тьма поглотила всех до единого…

Командир летного подразделения в подробностях описал битву возле повстанческих заградителей. Кронал слушал, едва веря своим ушам:

– Почему меня не известили?

– Владыка, вы же приказали…

– Всем эскадрильям, всем резервным частям – вступить в бой! Поднимайте все до одного боевые корабли! Если надо, пусть ими управляют простые матросы! Я хочу, чтобы повстанцам было некогда вздохнуть и чтобы солнечные вспышки всех их прикончили. Ты все понял?

– Да, владыка…

– И собери отряд своих лучших бойцов охранять вход в Зал избрания: пусть удерживают его любой ценой. При любом исходе битвы ни один повстанец не должен помешать тому, что там происходит. Ты все понял? Возьми это под личный контроль.

– Слушаюсь, владыка. Я буду командовать отрядом лично. Ни один враг не прорвется в Зал избрания, пока жив хоть один штурмовик!

– Так тому и быть, – прервал его излияния Кронал. – Принимайте на себя полное командование на время битвы, полковник, – и не беспокойте меня снова!

– Так точно, владыка.

Старец резко утопил клавишу отбоя. Его суставы заскрипели, когда он попытался устроиться поудобнее в своем специализированном кресле. Он уже был близок… Так близок… Оставалось лишь несколько минут, и он бы обрел молодость, физическую силу, способности джедая, имя и внешность героя…

Он нахлобучил Закатную корону обратно и закрыл глаза.

Кронал надсадно втянул в себя столько воздуха, сколько могли удержать его изнуренные легкие, а затем выдохнул его так медленно, как позволило его колотящееся сердце. Он проделал это снова, и снова, пока сердце не начало биться медленнее, а в голове не прояснилось до той степени, чтобы он смог опять погрузиться во Тьму.

Там, словно светлячки безлунной ночью, мерцали, подпитывая его своим теплом, Рабы – как будто они были частицами его самого, рассеянные по Тьме, чтобы указывать ему путь. Он сосредоточил разум и перешел на более глубокий уровень восприятия, на котором мог зацепить каждую из этих частичек и стискивать их, пока не окажется внутри. Затем он стал замедлять дыхание, пока все Рабы не стали одновременно с ним вдыхать и выдыхать, пока их сердца не забились в едином ритме…

Все, кроме одного.

* * *

Кто-то как будто зажег в голове Ника свет.

Он резко проснулся и захлопал глазами. Его глаза никак не могли сфокусироваться.

– Ох… Какой же бред мне тут приснился…