Люк Скайуокер и тени Миндора

Она остановилась и оглянулась на Хана. Вокруг него стояли существа, состоящие из камня, которые как будто сами выплавились из стен и пола.

– Верно подмечено, – отозвался кореллианин.

И под ним разверзлась бездна. Он рухнул в нее и пропал из виду.

– Хан! – бросилась к нему Лея, но камень в полу вдруг размягчился, превратился в жижу, а затем разошелся у нее под ногами, и она провалилась в темноту.

* * *

Штурмовик, который преклонил колено на блестящем черном каменному полу пещеры, бубнил какую-то околесицу, не меняя позы, но Люк даже и не думал слушать. Он перестал обращать внимание на этот пустопорожний треп после того, как штурмовик признался, что считает голотриллер «Люк Скайуокер и месть джедая» подлинным шедевром. Еще один дурацкий фанат этого дрянного фильма…

Кто бы мог подумать, что от одного глупейшего сюжета может быть столько вреда?

– В этом и была цель всего великого плана! – воскликнул штурмовик. – Вырвать вас из лап гнусных повстанцев и отдать вам престол, принадлежащий вам по праву!

– Отдать, но не совсем мне, – пробормотал Люк.

– Император? Мой господин?

– Ничего. – Юноша обвел взглядом десятки пленных, распростертых на полу пещеры. – Кто они?

– А, эти, господин… Это пленники-повстанцы: их отправят в ямы для невольников. Не беспокойтесь по этому поводу.

– Ямы для невольников? – Только этого ему не хватало: очередные невинные жертвы, которых ему не спасти. – Сколько же у вас здесь невольников?

– Слишком много, повелитель. Пожалуй, несколько тысяч. Даже при голодных пайках на всех еле достает еды. И с водой очень туго…

Люк поднял руку:

– Я все понял.

Он повернулся и бросил сумрачный взгляд на Ника, который лишь пожал плечами.

– При чем тут я? – отмахнулся он. – Я-то не Император.

Тьма сомкнулась вокруг сердца Люка, точно сжала его в кулаке.

Он стоял в дверях, пристально глядя на пещеру. Огромная пустота в горе, черные глянцевые поверхности и такая же черная броня на штурмовиках с непокрытыми головами, преклонивших перед ним колено. И многие сотни простых жителей Галактики, чье единственное преступление состояло в том, что им не повезло поселиться в местах набегов Коллапсара. А теперь они лежали лицом вниз на гладком холодном камне, сведя руки на затылке, и даже боялись поднять голову, чтобы посмотреть на него.

– Я Император, – произнес он отрешенно.

А что в этом плохого? Разве не такую судьбу, в конце концов, замышлял для него отец?

Замысел Вейдера.

Может быть, как раз Вейдер полностью осознал ту истину, которую Энакин Скайуокер увидел лишь мельком: что все стремления в конечном счете никуда не ведут. И что нужно брать от жизни то, что тебе дается. Спокойно и достойно править. Наслаждаться теми короткими моментами удовольствия, которые может предложить жизнь.

В конце концов, какая разница? И герои и злодеи, и правители и их подданные – все канут в одну и ту же вечную Тьму. Зачем пытаться что-то изменить?

На этот вопрос у него не было ответа. Он догадывался, как бы ответили на него Бен, Йода и даже дядя Оуэн с тетей Беру – они вели бы пустые разговоры о долге, об устоях, о чести, о любви. Но никто из них полностью не понимал…

Или все-таки понимали?

Иначе к чему были все эти речи о долге, устоях, чести и любви? Просто ради того, чтобы управлять им?

– Мой господин, вы нездоровы?

Люк встряхнулся, глубоко вздохнул и посмотрел на Ника:

– Что, на меня опять накатило?

Тот кивнул:

– Да уж, и унесло далече…

Юноша опять поднял руку, чтобы потереть глаза. Его ладонь дрожала.

– Он… Он что-то сделал со мной, Ник. Я не… Я не могу с этим бороться…

– Кто сделал это с вами? – Командир штурмовиков вскочил на ноги, и от гнева его лицо покраснело до самых корней его седеющих волос. – Назовите имя предателя, и мои солдаты его уничтожат!

Ник посмотрел на Люка, приподняв брови, и в его глазах неожиданно пробежала искра. Но юный джедай выставил перед собой ладонь в запрещающем жесте.

– Нет, – заявил он. – Не надо никого уничтожать. И так уже уничтожено немало…

Раздались очередные отдаленные взрывы, и пещеру вновь сотрясла ударная волна. Ник закатил глаза, устремив взгляд к потолку.

– Тут дело нешуточное… А штурмовики смогут помочь нам прекратить все это безумие.

– Нет.

– Скайуокер, ты только подумай… – не отступался его темнокожий спутник.

– Не могу, – отрезал Люк. – Я не могу думать об этом. Ты этого не поймешь. Если я подумаю об этом, то опять окажусь далеко. Снова во власти…

Его голос оборвался. Он не смог себя заставить упомянуть Тьму. Сказать о ней вслух значило бы разорвать тонкую оболочку света, которая отделяла его от невыносимой правды; разрушить иллюзию, которая только и не давала ему впасть в уныние.

– Мне придется… Придется притвориться, что я верю во все это. Что они не лгут. Что я не обманываю самого себя, понимаешь?

– М-м-м, нет. Не очень. – От растущего беспокойства ярко-голубые глаза Ника подернулись серым. – Совсем не понимаю.

– Тогда просто поверь мне на слово.