Люкке

В пятницу ее пригласили на выпускной вечер Карла, мальчика, о котором она заботилась много лет. И вот он вырос. В пятницу она также уходила на пенсию. Она вспомнила, что, когда ей пришло приглашение, она очень обрадовалась такому совпадению. А теперь одна сплошная тьма. Но ей так хочется обнять мальчишку. Она скучала по нему, скучала по всем детям, с которыми работала. Как она будет без своих золотых детей? От воспоминаний на душе стало теплее.

– Ты так шумишь. Пожалуйста, осторожнее, – в кухню вошла Хлоя.

Хлоя еще не оделась, и Моне было неприятно видеть этот обтянутый кожей скелет в одном нижнем белье.

– Извини.

– В пятницу ты разбила стакан.

Мона не хотела вспоминать, но деться было некуда. Она уронила стакан в раковину в тот же день, когда пропала Люкке. Харальд позвонил Хелене и попросил ее забрать Люкке на выходные.

Хлоя не хотела видеть у них Люкке, и бесхребетный Харальд позволял своей новой жене командовать, а дочери страдать.

Хлоя протиснулась между Моной и мойкой, и Мона вздрогнула, когда Хлоя ее задела.

Хлоя выдвинула ящик рядом с ней и принялась что-то искать.

– Людде заболел? – спросила Мона.

– Что ты хочешь сказать? – Хлоя перестала рыться в ящике.

– Я так подумала, потому что ты очень боялась, что Люкке заразит его. Ведь, наверное, поэтому ты хотела, чтобы она провела выходные у Хелены?

Хлоя посмотрела на нее своими водянистыми глазами.

Мона знала, что идет по тонкому льду. Но какое это имеет значение? Теперь уже ничего не имеет значения.

– Да, именно, – ответила Хлоя. – К счастью, с Людде все обошлось, – продолжила она и закрыла ящик.

– Но зачем ты тогда отвезла Люкке на теннис, если она так плохо себя чувствовала?

Хлоя пожала плечами.

– Не знаю. Что ты хочешь сказать? Это же не я решила отвезти ее на теннис.

«Что правда, то правда, – подумала Мона. Зато ты решила, что она должна уехать отсюда на выходные. Это ты захотела избавиться от нее, чтобы играть в семью и притворяться, что Люкке не существует».

– Хотя она не казалась больной, когда я привела ее в школу. – Мона включила воду, взяла тарелку и сполоснула ее.

Хлоя, похоже, не отреагировала на ее слова или просто не захотела отвечать. Она знала так же хорошо, как и Мона, что Люкке была здорова. Хлоя всегда выдумывала предлоги, по которым Люкке не могла у них жить. Хлоя была против того, чтобы девочка оставалась у них. Она всегда была против.

Самое плохое, что Люкке это тоже понимала.

– Почему ты не выключишь воду, если все равно не моешь посуду? – спросила Хлоя.

– Прости, – сказала Мона и взяла следующую тарелку, одновременно сделав шаг в сторону, чтобы отодвинуться от Хлои.

Хлоя оперлась о мойку.

– А Люкке могла поранить себя?

Мона не сразу поняла ее вопрос.

– А зачем ей это делать?

Хлоя еще раз приподняла свои костлявые плечи. Она что, не понимает, как все серьезно? Или как раз понимает?

Мона заглянула в раковину – из-за остатков еды началось засорение, и вода еле уходила.

– Пожалуйста, займись и стиркой. – Хлоя подошла к крану и налила себе стакан воды. – Пойду лягу. – Она положила в рот таблетку, сделала глоток воды и посмотрела на Мону. – Что? Почему ты на меня уставилась? Я не спала всю ночь, и мне не по себе. Мне надо принять снотворное. – Она поплелась в спальню. – Разбуди меня, только если позвонит Харальд. – С этими словами она исчезла.

Моне было непонятно, где был Харальд: он что, не ночевал дома или уехал рано утром?

Мона совсем обессилела и присела к кухонному столу. Несколько раз глубоко вдохнула и только потом встала. Надо приниматься за работу, другого выхода нет.

По пути в ванную она прошла мимо комнаты Люкке. Остановилась и долго смотрела на закрытую дверь, прежде чем войти. Наконец, толкнула ее и дверь заскрипела.

Комната выглядела не так, как в пятницу, когда она из нее вышла. Постель скомкана. Вещи на письменном столе лежат в полном беспорядке.

Шторы задернуты. Мона взяла на себя смелость раздвинуть их и впустить немного света. Она взяла собаку по имени Собака, любимую игрушку Люкке, и прижала ее к себе. Закрыв глаза и вдохнув запах собачки, она словно увидела перед собой Люкке.

Ее взгляд упал на маленькую балетную пачку, висевшую на спинке кровати, – подарок Моны, который Люкке так и не успела поносить, хотя мечтала стать балериной. Мона пощупала тюлевую юбку шершавыми пальцами, и юбка затрещала так, будто вот-вот лопнет. Точно так, как лопнули все мечты Люкке.

Мона подняла глаза и посмотрела на школьное фото Люкке, висящее на стене.

– Что ты здесь делаешь?

Мона резко повернулась.

– Сюда никому нельзя. Уходи отсюда, – велела Хлоя.

– Прости. – Мона опустила голову и поспешила к двери.

– Ты что, не слышишь, что Людде проснулся? Он так кричит, что я не могу спать.

– Я не слышала…

– Зато я слышала. Нам нельзя здесь находиться, так сказала полиция. – Хлоя закрыла за ними дверь.

На пол упала записка, написанная рукой Люкке. Мона не осмелилась ее поднять, отложив это на потом.