Люксембургский сад

Он осторожно опустил ступню на пол и, оттолкнувшись от медицинского стола, сделал шаг вперед.

— Не бойтесь, наступайте смелее, — подбодрил его врач. — Кости срослись нормально, давайте, давайте, вы не инвалид.

Рей улыбнулся.

— На следующем карнавале блеснете во всей красе, — врач довольно потер руки, не отрывая взгляда от белой щиколотки Рея.

По сравнению с остальными частями тела его нога заметно побледнела под гипсом.

— Восемь недель, — тихо сказал Рей, — нужно привыкнуть.

— Ну, давайте привыкайте, а мне пора бежать. Если будут беспокоить боли, попейте это, — доктор протянул Рею пластиковую баночку с маленькими желто-белыми таблетками. — Не злоупотребляйте, обезболивающее сильное, постарайтесь не принимать его дольше двух первых недель, пока не разработаете ногу.

— Хорошо. — Рей кивнул и с благодарностью пожал доктору руку. — Спасибо за все.

Прихрамывая, Рей взял предложенную трость и вышел на улицу. Солнце нещадно палило над его головой. Он зажмурился и застыл на пороге госпиталя. От карнавальных шествий не осталось и следа. Ему было непривычно ощущать себя здоровым и свободным.

Пребывание в клинике подчинило жизнь Рея своему графику, который помог ему почувствовать себя живым и пережить это тяжелое время. Он перенес две операции, после первой кости срослись неправильно, их сломали снова, чтобы с помощью металлического штыря, своего рода протеза, соединить между собой. Рей вновь оказался закованным в гипс ещё на четыре недели. В общей сложности он провел в больнице два месяца.

Никто так и не пришел за ним. Поначалу было особенно трудно… он думал, что они погибли. Рею казалось, хуже уже не будет никогда, но он ошибался, потому что потом получил письмо.

Привет, брат. Прости, что не смог навестить тебя в больнице, но это было слишком тяжело для меня.

Как я и предполагал, Вера не собиралась возвращаться к тебе, они с Жералем имели другие планы на будущее. Когда мы получили деньги, а все прошло гладко, как по нотам, они предложили мне долю вдвое меньше той, о которой мы договаривались. Сопляк достал пистолет, а эта сука лишь нагло улыбалась, глядя мне прямо в глаза. Но я был благодарен судьбе даже за это, они могли просто убить меня.

Получив деньги, я возненавидел тебя, я считал тебя повинным в том, что великая история закончилась таким образом. Если бы не ты, мы бы баснословно разбогатели, а вместо этого я получил крохи…

Мы с сопляком притаились в кустах, а Вера с алжирцем разговаривали на его катере. Он рассчитался с ней согласно договоренности. Вернувшись, она передала нам тяжелую спортивную сумку, я пытался схватить её первым, но этот малолетний бандит опередил меня.

В общем, не буду вдаваться в подробности. Это всё-таки письмо. В любом случае, после того, что она сделала с тобой, потеря денег не станет таким страшным ударом, Я надеюсь, что ты поймешь, почему я не вернулся за тобой.

Наслаждайся воспоминаниями.

* * *

— Как вы будете платить? — Муса бросил на собеседника равнодушный взгляд.

— Переводом. — Арнольд опять начал задыхаться. — Мне нужен номер вашего счета.

Муса снова взялся за телефон, предварительно выудив из кармана ручку и блокнот. Его приятели оживленно заговорили на родном языке.

Арнольд дрожал. Они могут заставить его перевести все деньги и отнять картину. Они могут запретить ему уезжать из страны, пока Жанна не подпишет бумаги. Они могут сделать все что угодно. Ему оставалось лишь уповать на благородство Саламова.

Через полчаса, намеренно громко предупредив пилота о том, что вылет состоится с минуты на минуту, Арнольд совершил электронный перевод на счет Саламова. Подобная сумма требовала личного подтверждения по телефону, и он перезвонил в банк, уточняя детали трансфера. Закончив с формальностями, Арнольд как можно более убедительно улыбнулся гостям.

Сделка свершилась. Осталось выяснить вопрос с Жанной.