— Ну, как? — с надеждой спросил Асламбек. — Тебе же очень нравилась эта картина. Какая палитра цвета! — воскликнул он. — Какой пейзаж! Сколько эмоций! — Асламбек возбужденно посмотрел на Жанну, ему хотелось расшевелить гостью, вывести её из странного оцепенения.
Она начала кричать, вначале не отдавая отчета, что звук вырвался наружу из её сознания. Её крик быстро перешел в рыдания, и она с кулаками бросилась на гостеприимного хозяина.
— Подлец! — вопила она. — Ты зверь! Ты не человек!
Асламбек в шоке пытался поймать её за руки, на лету перехватывая кулачки, тянувшиеся к его лицу.
— Жанночка, ты что?! Забудь про картину! Пусть будет новый «майбах». Я уже заказал его!
Забудь про «Сад». Я просто хотел сделать тебе приятное.
Жанна Рогожина уже не могла остановиться: — Иуда! Предатель!
Её смогли утихомирить лишь с приездом «скорой помощи», и, получив укол успокоительного, она наконец замолчала, глядя на растерянного мужа пустыми глазами.
Подумать только — Арнольд прошелся по комнате — вся эта история началась почти год назад. В Рио, во время карнавала какие-то отчаянные парни украли несколько известных картин под заказ, а одну просто прихватили для себя.
Араб не заказывал им «Люксембургский сад». Его источники утверждали, что картина находится вне пределов музея, на реставрации. Этого полотна не было в списке грабителей. И как только эти необразованные бандиты догадались, что именно стоит забрать для себя? Как они смогли самостоятельно продать картину Саламову? Как вывезли из Рио?
«Может, махнуть в феврале туда? — подумал Арнольд. — Загляну в «Домик неба». Правда, там уже не на что смотреть. — Он весело рассмеялся. — Пожалуй, прогуляюсь по вечерней Венеции, плевать на усталость», — решил он.
Сделка все равно не произойдет раньше завтрашнего дня. Араб любил потомить компаньонов в волнительном ожидании.
Арнольд взялся за светлый пиджак и тут вспомнил о письме. Поискав глазами какой-нибудь острый предмет, он, к своему удовольствию, обнаружил специальный нож для распечатывания писем, предусмотрительно оставленный на антикварном секретере.
Он легко вскрыл конверт и развернул два исписанных мелким почерком листка. Он сразу, с первого слова узнал этот почерк.