Люксембургский сад

Женя Миронов был совершенно не похож на сестру. Вокруг него всегда вились девчонки, он любил зависать в ночных клубах, следил за модой и, что называется, состоял в тусовке, кроме того, о его острых статьях уже начинали говорить. И все это как бы играючи, не прилагая видимых усилий.

Сима снова вернулась мыслями к Мишелю. Почему он пропадает? Почему так странно относится к ней? То приближает её к себе, то отталкивает.

Почти одиннадцать, нужно ложиться спать. Завтра рано вставать. Завтра великий день. Бал Наташи Ростовой. Сима ещё раз проверила свой наряд. Платье, босоножки, сумочка, мех, белье — все готово. Она аккуратно разложила вещи на диване в гостиной. Колготки, косметика, приглашение, деньги.

Неужели она пойдет туда? Её тягостные раздумья прервал звонок домашнего телефона. Наверное, родители. Сима сняла трубку и тускло произнесла:

— Алле.

— Привет.

От удивления она нервно хихикнула:

— Привет! Как дела?

Нормально, — бодро сказал Мишель. — Чем занимаешься?

— Читаю, — наврала Сима.

— Ясно, — протянул он. — Не волнуешься?

— Да нет, — снова обманула она.

— Ты на кухне?

— А что? — удивленно спросила Сима.

— Ничего, просто у тебя свет горит во всех окнах, — спокойно объяснил Мишель.

— Ты под моими окнами? — прошептала Серафима осипшим от волнения голосом.

— Да.

Она замолчала.

«Ну, пригласи же его, дура!» — отчаянно взмолился внутренний голос. Сима в прострации посмотрела на свой старый махровый халат и тапочки с загнутыми вверх клоунскими носами.

Под халатом виднелась ночная рубашка с изображением маленьких облачков, напоминающих сперматозоиды. Возможно, это и были сперматозоиды, поскольку рубашку подарил брат на прошлое Восьмое марта.

— Можно, я поднимусь, — не выдержал Мишель. — На улице холодно, а машину я уже отпустил.

«Зачем? — пронеслось у Симы в голове. — Зачем он отпустил машину? Он что, был уверен, что я оставлю его на ночь?!»

— Поднимайся, Мишель. Пятый этаж. Первая квартира направо. Код не работает.

Все это он и так знал, но, подав знак Жану, двинулся к подъезду. Жан подождал немного и, не включая фар, тронулся с места.

Машина сегодня уже не понадобится. А этот дурак не верил, что она пригласит его.

Все же он ещё плохо разбирается в женщинах, размышлял Мишель, ему не хватает простого житейского опыта.

Мишель давно понял, что женщины открываются двумя ключами, в любой последовательности — интрига и щедрость. Любопытство и алчность — вот что движет маленькими девочками и взрослыми женщинами. Мишель открыл эту истину более двенадцати лет назад, когда они провернули свое первое небольшое дельце.

— Заходи, — Сима отступила в глубь квартиры, пропуская его в коридор.

За то время пока Мишель поднимался на лифте, она успела спрятать зеленое платье и сбросить смешные тапочки. Сперматозоиды остались на ней.

— Проходи в гостиную, — пригласила она и скрылась на кухне. — Я сейчас. Ты голодный? — донесся до Мишеля её голос.

Нет, спасибо, я сыт, — громко сказал он, разглядывая фотографии на полках.

Симу кольнула ревность. Где и с кем он ужинает, когда не приглашает её?

Мама, папа, брат-журналист. Мишель узнал этих людей по тем фотографиям, которые хранились в его архиве. Интеллигентная семья. Папа — переводчик, но после проблем со зрением три года назад преждевременно вышел на пенсию. Мама преподает международное право в Университете дружбы народов.

Брат — единственный требующий особого внимания человек в этой семье. Обаятельный, симпатичный, с отлично подвешенным языком. Мишель обратился к нему по телефону с просьбой написать заказную статью на мифического конкурента. Как же красиво он его отшил! Мишель даже испытал укол профессиональной зависти. Этот парень далеко пойдет.

Ему повезло, что Сима всю жизнь росла замкнутым ребенком и никогда не обсуждала свою личную жизнь с братом. Было бы сложно, включись он в игру, это могло бы существенно нарушить все планы.

— Вот чай, красный, как ты любишь, — Сима вошла в комнату с красиво сервированным подносом.

Мишель скользнул по ней взглядом: тоненькая, с растрепанными коротко стриженными волосами, в старом халате, она выглядела особенно беззащитно и… Она была похожа на сжатую пружинку.

Как всегда, немного скованная. Без вина будет сложно. Зачем он вообще пришел сегодня, мог бы и подождать. Хотя возникшее напряжение стало мешать работе. Её напряжение… или его напряжение? Похоже, он не до конца честен сам с собой.

— У тебя уютно, — сказал Мишель, опускаясь в кресло. На самом деле он даже не сомневался, что её квартира выглядит именно так. Он аккуратно принял чашечку чаю из её рук, ещё раз оглядываясь вокруг. — Красивый абажур.

— Это я сама сделала, — смущаясь, пояснила Сима. — Подруга научила.

— А чем занимается твоя подруга? — воспитанно поинтересовался Мишель.

«Какая подруга? — насторожился он про себя. — У нее нет близких подруг. Она общается только с географичкой, которой за пятьдесят, они обмениваются книгами, и с Зоей, которая никогда не была у нее дома. Её единственная подруга Ольга из института вышла замуж и переехала в Париж».