Люксембургский сад

Не столько из-за того, что она впервые услышала о том, что некоторые люди не гнушаются заплатить огромные деньги за то, чем смогут любоваться лишь в одиночестве, а скорее из-за внезапного приступа откровения Мишеля.

— Он очень интересный человек, первоклассный коллекционер. Коллекционирует не ради денег, а ради удовольствия. Хотя в бизнесе он так же профессионален, как и в создании собственного музея шедевров. В Венеции он закатывает великолепные приемы и балы, на которые съезжается весь старый свет европейского общества.

— Вы видели его галерею? — шепотом спросила Сима.

Мишель начал рассказывать, и Симина фантазия рисовала замки и балы на фоне шедевров мирового искусства. Голос Мишеля звучал таинственно и нежно, как голос Шахерезады.

— Кстати, о приемах, — неожиданно произнес он. Сима не успела спохватиться, как Мишель уже протягивал ей красно-зеленый буклет с золотым тиснением, повествующий о предстоящем рождественском бале. — Готовься к балу.

Серафиме показалось, что земля уходит из-под её ног; чтобы как-то прийти в себя, она схватила фужер с водой и сделала два больших глотка.

Мишель терпеливо подождал, пока Серафима судорожно закивает, давая понять, что слышала о следующем задании.

— В конверте деньги, — Мишель придвинул к ней конверт, — купишь билет на свое имя. Бал благотворительный, поэтому все средства от продажи пойдут на нужды разных благотворительных фондов. На цену не обращай внимания. Наденешь новое платье, мех. Приедешь одна, я появлюсь позже. Сама ко мне не подходи, подожди, когда я подам тебе знак, после этого мы заведем обычную светскую беседу двух только что познакомившихся людей. Поняла?

— Да, — испуганно кивнула Сима. — А как я буду там одна?

— У тебя будет место за столом на шесть человек. Билет стоит пять тысяч, — Сима неслышно выдохнула, — поэтому твоими соседями, — терпеливо продолжил Мишель, — будут только политики, бизнесмены и их жены.

Улыбайся, общайся. Но никому не рассказывай, что ты учительница. Сделай вид, что ты обычная пожирательница мужских сердец, чья-то любовница.

Сима снова обнаружила, что слушает Мишеля с приоткрытым ртом. Она в смущении закрыла его и обреченно кивнула. Её душила одна мысль о том, что придется изображать куртизанку в компании абсолютно незнакомых людей.

Ей снова было непонятно, почему для всех этих заданий выбрали её, тогда как миллионы женщин в городе могли сыграть эту роль гораздо лучше и убедительнее.

Может быть, дело в Мишеле. Может быть, она с самого начала понравилась ему. От этой мысли у Симы опять закружилась голова. Мишель будет там, на балу будет наблюдать за ней, любоваться ею издалека. Тут взгляд Симы случайно упал на буклет.

— Двадцать пятого декабря! — в ужасе вскричала она. — Я не могу, у меня спектакль!

— Значит, придется не пойти, — Мишель спокойно пожал плечами.

— Куда?

— На спектакль конечно, мы же не можем рисковать нашими делами.

— Но я не могу, там же дети. — Серафима Михайловна в отчаянии закрыла лицо руками.

— Сима, — Мишель нежно прикоснулся к её руке, — во сколько спектакль?

— В пять. — Она с надеждой посмотрела на него.

— Вот и отлично, а бал в шесть. Будешь как Золушка. Отыграете спектакль… Сколько он длится?

— Полчаса, — прошептала Сима.

— Ну вот, — Мишель ободряюще улыбнулся, — а на поздравлениях незаметно исчезнешь. Переоденешься прямо в школе, машина придет за тобой без пятнадцати шесть, и вперед, на бал. Смотри, туфельку не потеряй. — Он засмеялся.

— Не знаю, — Сима растерянно заломила руки. — Что скажет директор? Родители? Все будут меня искать.

— Все будет нормально, вот увидишь. — Мишель жестом подозвал официанта и попросил счет.

* * *

Он устало откинулся на спинку заднего сиденья и прикрыл глаза. Сима уже исчезла за облупившимися дверьми своего подъезда. Господи, слава богу, что ему больше не придется жить в таких домах. Мишель с детства знал, чтобы будет иметь все только самое лучшее: дом на берегу моря, большую яхту, роскошных женщин. Он не представлял себе иной жизни.

И ещё климат. Он его угнетал. Нужно скорее перебираться на юг, к солнцу. Последние два года были слишком тяжелыми, изнуряющими и тело, и душу. Он не привык столько работать. Ну ничего, скоро все будет позади. Мишель улыбнулся: как жаль, что он не сможет увидеть его лицо, когда все закончится.

Мишель находил Симу типичной обывательницей, мечтающей о чуде, но именно поэтому он и выбрал её из всех. Правда, нужно отдать ей должное, внешне она здорово преобразилась. Стрижка открыла высокие скулы и подчеркнула огромные глаза, придав ей очаровательно удивленное выражение, а рот… Честно говоря, её броская сексуальность приятно удивила его.

Когда она красит губы яркой помадой, от нее просто невозможно оторвать глаз. Признаться, она стала все чаще заставлять его думать о совершенно не связанных с делом вещах. Хотя для Мишеля подобная реакция на привлекательную женщину была нормальной.