Люси Салливан выходит замуж

Я совсем не хочу этим сказать, что у Дэниела в квартире было красиво. Совсем нет. Мебель у него была самая разнородная: частью она досталась ему от старшего брата, когда тот женился и уехал работать в Саудовскую Аравию, а частью — в наследство от почившей бабушки. То там, то здесь, словно оазисы в пустыне, попадались действительно красивые вещи — например, подставка для компакт-дисков в форме красного жирафа или отдельно стоящий канделябр.

А вот квартира Саймона, скажем, была набита именно такими вещами. Но если сказать Саймону: «Симпатичная вещица», то он не обойдется кратким «спасибо», а подробно расскажет, где, когда, за какую цену был приобретен тот или иной предмет, в чем его особенность и сколько он будет стоить через десять или двадцать лет. В моих глазах такое поведение было несколько немужским. И еще от Саймона никогда не услышишь: «Пойди включи чайник». Вместо этого он сказал бы примерно следующее: «Аккуратно нажми эмалевый переключатель бирюзового цвета на моем нержавеющем чайнике в форме пирамиды, который является точной копией модели пятидесятых годов, и если ты повредишь хотя бы волосок на его гладкой серебряной голове, я зарежу тебя самым большим ножом из моего полного набора фирмы „Сабатье“».

Если бы я не знала наверняка об отношениях Саймона с Шарлоттой, я бы поклялась, что он голубой: такая страсть к обустройству дома у меня твердо ассоциировалась с гомосексуальной ориентацией.

Красивые же вещи Дэниела были смесью новых и антикварных предметов, доставшихся ему из самых разных источников.

— Ой, как мне нравятся эти часы, — воскликнула я. — Я бы тоже хотела такие. Где ты их купил?

— Гм, это Руфь подарила.

— А-а.

Потом мое внимание привлекло что-то еще.

— А какое очаровательное зеркало, — выдохнула я и благоговейно притронулась к деревянной раме зеленого цвета. — Откуда оно у тебя?

— Гм, это подарила Карен, — еще больше смутился Дэниел.

Этим и объяснялось смешение стилей в квартире Дэниела — его женщины стремились оставить свой след в обстановке, но все они обладали совершенно разными вкусами.

— Удивительно, что Карен не потребовала вернуть его, — заметила я.

— Потребовала, — немногословно ответил Дэниел.

— А почему оно до сих пор здесь?

— Сказав, чтобы я вернул зеркало, она сразу же повесила трубку и с тех пор отказывается отвечать на мои звонки, так что я не знаю, когда мне привезти его.

— Хочешь, я возьму его домой сегодня, — с готовностью предложила я, но быстро одумалась. — Нет, не могу… Тогда она догадается, что я была у тебя, и последствия для меня могут быть ужасными.

— Люси, у тебя есть полное право находиться здесь, — возразил Дэниел. Но я проигнорировала его слова. Я-то понимала, что у меня есть такое право, но вот Карен наверняка считала по-другому.

— Покажи-ка мне лучше самую важную комнату, — сказала я, направляясь к спальне. — Тут появилось что-нибудь новенькое? — Я с разбегу бросилась на кровать Дэниела. — Так значит, вот где это происходит?

— Что «это»? Я сплю здесь, вот и все, — пожал плечами Дэниел.

— А это что такое? — возмутилась я, указывая на хлопчатобумажное покрывало. — Я думала, что секс-машины вроде тебя всегда покрывают свои кровати меховыми накидками.

— Ага, так и есть, но перед твоим приходом мех я убрал. И снял с потолка зеркало. Вот только видеокамеру не успел выключить.

— Ты омерзителен, — заметила я рассеянно, чем вызвала у Дэниела легкую улыбку. — Подумать только, — продолжала я, все еще лежа на кровати. — Я нахожусь в постели Дэниела Уотсона, ну, точнее, на постели, но это не столь важно. Мне бы позавидовали сотни женщин. Минимум две, — добавила я, имея в виду Карен и Шарлотту.

Потом я сделала то, что делала всегда, попадая в спальню Дэниела.

— Угадай, кто это, — воскликнула я и стала извиваться на постели, издавая звуки, которые, по моему разумению, издают люди, находящиеся в экстазе. — О, Дэниел, Дэниел, — стонала я.

Я ожидала, что Дэниел засмеется, как обычно, но он стоял с серьезным лицом.

— Ну, догадался? — спросила я.

— Нет.

— Дэннис, — торжественно объявила я.

Он поднял уголки губ. Может, эта шутка ему уже надоела.

— Ну, и кто твоя новая соседка по кровати? — поинтересовалась я, меняя тему.

— Пока никто.

— Как? Ты хочешь сказать, что ты проявлял знаки внимания какой-то женщине более четырех часов и не сумел соблазнить ее? Должно быть, ты стареешь, — съязвила я.

— Должно быть.

Он не улыбнулся и не засмеялся, как это обычно бывало. Более того, он вышел из комнаты. Это было настолько непохоже на него, что я встревожилась. Соскочив с кровати, я побежала за ним.

— И почему это в квартире такая чистота и порядок? — подозрительно сощурилась я, когда догнала Дэниела в гостиной.