Люся с проспекта Просвещения или История одного побега

Быстро одевшись, умывшись и кое-как застелив постель, я вышла на кухню. Судя по раскрасневшимся лицам, воспитательная часть как раз подходила к концу.

— Этого и следовало ожидать. О чем вы только думали?! От такой жизни не то что собаки, люди скоро из дома побегут! — возмущенно гремела бабушка, сдвинув брови и грозно сверкая стеклами очков. Мама молчала, барабаня пальцами по столу, папа внимательно разглядывал ремешки на своих шлепанцах, а тетя Сима крутила в руках очки, недовольно поджимала губы и всем своим видом давала понять, что больше не намерена терпеть нравоучений в свой адрес. Мое появление оказалось как нельзя кстати. Атмосфера, накаленная до предела, требовала притока свежих сил. Увидев меня, бабушка, не сбавляя оборотов, перешла прямиком к делу:

— Ну, и что вы намерены предпринять? Какие предложения? С чего начнем?

Вздох облегчения пронесся по кухне, всколыхнув занавеску на окне и энтузиазм в массах.

Через пять минут план поиска Люси был составлен, наставления даны, указания получены. С серьезностью генералиссимуса бабушка провожала в путь наш маленький боевой отряд. Первым на задание отправился папа. Ему было поручено обойти окрестные помойки и ближайшие станции метро.

— Есть основания полагать, что именно эти тучные нивы решит окучить наша Людмила в первую очередь, — резонно заметила бабушка.

Мама взяла на себя рынок и продуктовые магазины в ближайших кварталах. Тете Симе с Фуфой достался самый трудный участок. Им предстояло обследовать район гаражей и прилегающий пустырь. Сама же бабушка осталась дежурить в квартире на тот случай, если Люся, проголодавшись, вдруг решит вернуться домой. Окинув меня раздумчивым взглядом, бабушка поправила очки на носу и посмотрела на маму. От нетерпения я чуть не свалилась с табуретки.

— А юных пионэрок предлагаю послать в Озерки. Пусть проверят обычный маршрут прогулок, — наконец изрекла бабушка. — Там сейчас, наверное, полно ребятни. Поспрашивайте, может, кто и видел.

Я радостно кивнула и тут же, натягивая на бегу свитер, поскакала к телефону звонить Светке.

— Да, и не забудь взять с собой Люсину фотографию. Не все люди знают, как выглядит эрдельтерьер! — крикнула мне вслед бабушка.

— Угу! — промычала я, набирая Светкин номер.

Светка — мой самый лучший друг. Она живет в двух остановках от нас и учится со мной в одном классе. Мы видимся каждый день, даже в каникулы, вместе играем в компьютерные игры, вместе катаемся на коньках и смотрим по телеку «Возвращение Мухтара», а по воскресеньям, взяв с собой Люсю и санки, отправляемся на озера. Расстаемся мы только под вечер, когда с работы приходят родители. Но, слава богу, как говорит папа, мы живем в век высоких технологий. И мне достаточно включить компьютер, чтобы после ужина обменяться со Светкой последними новостями. Мы можем перестукиваться так часами. Потому что друг без друга нам ужасно скучно. Только взрослые этого не понимают и все время над нами подтрунивают.

И это нас со Светкой бабушка называет «юными пионэрками». В шутку, конечно. Потому что никакими «пионэрками» нам со Светкой, к счастью, побывать не довелось. И красный галстук живьем мы видели только раз, когда к нам на урок приходил один престранного вида старикан, шамкал ртом и лопотал что-то про свое счастливое пионерское детство, в котором никто не выставлял напоказ пупков и не носил колец в носу. Из рассказов старикана получалось, что пионеры всегда были аккуратно подстрижены, не то что нынешняя молодежь, любили родину и дедушку Ленина, всюду ходили строем под барабанную дробь, горланили «Взвейтесь кострами…» и вместо того, чтобы гонять на скейтбордах, без устали переводили старушек через дорогу. В общем, страна под названием пионерия понравилась нам со Светкой ничуть не больше кабинета стоматолога, в который нас стройными рядами каждые полгода водит моя бабушка. И хотя зуб мне сверлили только однажды, чуть ли не в младенчестве, эта зверская экзекуция оставила в моем неокрепшем сознании самые пренеприятные впечатления.

Когда спустя пятнадцать минут я подходила к остановке, знакомая куртка уже синела у фонарного столба.

— Ты чего так долго? — недовольно пробурчала Светка, поеживаясь на ветру. — Я тут все объявления успела изучить, пока тебя ждала. Про собак ничего нет. Зато я нашла кое-что интересное. Это может нам пригодиться.

Светка ткнула пальцем в маленькую сероватую бумажку, на которой было написано: «Потомственная колдунья, экстрасенс высшей категории снимет сглаз, порчу, венец безбрачия, приворожит и вернет любимого. Звонить с 10 до 22 часов. Спросить Розалию Петровну».

— Ну и что? Зачем нам эта мутотень? — уставилась я на Светку, пытаясь разгадать, что за гениальный план родился в ее голове, пока она поджидала меня на остановке.

Светка, не обращая внимания на мой недоуменный взгляд, секунду помолчала, как бы что-то соображая, потом спросила:

— У тебя есть с собой какая-нибудь Люсина вещь? Ошейник, например, или поводок.

— Не-а, — мотнула я головой, но тут же вспомнила про фотографию в кармане.