Люся с проспекта Просвещения или История одного побега

В двух словах Розалия объяснила мне, что «Потеряшка» это специальная служба, куда звонят те, кто теряет собак, и те, кто их находит. Ведь в городе, особенно таком большом, как наш, даже люди, бывает, теряются. Что уж говорить о собаках. Сбежит какая-нибудь морда, скажем, из скверика на Петроградской, а через пару дней ее уже, глядишь, голодную и насмерть перепуганную выуживают из электрички на Финляндском вокзале. И как в таком случае догадаться, из какого она двора и где ее хозяева? Вот «Потеряшка» и помогает таким четвероногим любителям приключений возвращаться туда, где их любят и ждут. Что-то вроде собачьей передачи «Жди меня». Розалии об этом рассказала одна из ее клиенток, которой уже приходилось туда обращаться. Собаку ее, правда, так и не нашли. Но были и такие, она их лично знает, кому везло гораздо больше. Записав телефон и поблагодарив Розалию, я тут же вприпрыжку помчалась к бабушке, увлекая за собой ничего не понимающую Светку и возбужденно размахивая огрызком карандаша.

Спустя минуту бабушка, с важностью профессора нацепив на кончик носа очки, уже диктовала кому-то наш адрес, рассудительно кивая в паузах. Несколько раз за время разговора она повторила, что на собаке был коричневый кожаный ошейник с металлическими заклепками и что больше всего на свете наша собака любит помойки, детей и футбол. Мы со Светкой стояли тут же и, затаив дыхание, ловили каждое бабушкино слово. Почему нам самим не пришло в голову полистать телефонный справочник? В нем ведь наверняка есть координаты «Потеряшки». Еще вчера могли туда позвонить. Эх, до чего ж обидно… А все-таки здорово они это придумали. Если бы не мое твердое решение стать режиссером и потеснить на кинематографическом Олимпе Никиту Михалкова, я бы точно посвятила жизнь созданию разветвленной сети отделений такой собачьей армии спасения!

Разговор, между тем, подходил к концу, и бабушка уже собиралась повесить трубку, как вдруг на том конце провода бойкая девушка-оператор пробормотала что-то невразумительное, ойкнула и попросила минутку подождать. Как потом рассказывала бабушка, по ходу их беседы выяснилась одна любопытная деталь. Незадолго до нас в «Потеряшку» уже звонили насчет эрделя. Собаку, по описаниям очень похожую на нашу, подобрали у одной из станций метро.

— Думаю, обольщаться не стоит. Лохматых и нечесаных эрделей в городе сколько угодно. И нет никакой гарантии, что нашлась именно наша замарашка, — бабушка многозначительно посмотрела на меня из-под очков.

— Возможно, вы и правы, Елена Константиновна, но мне представляется, что звонок все же лучше не откладывать. Знание, даже горькое, лучше пустых, необоснованных надежд, — выплывая из кухни, вступила в разговор тетя Сима.

В данный момент ее прописное занудство оказалось как нельзя кстати. В другой раз мне бы непременно захотелось сказать ей какую-нибудь гадость, но сейчас я была готова ее расцеловать. Выходит, даже бледная моль иногда может принести неоценимую пользу.

— Конечно, — бабушка кивнула. — Мы так и сделаем. — И добавила, обращаясь уже к нам со Светкой: — Ну-ка, пионэрки, живо отправляйтесь на кухню ставить чайник. Нечего подслушивать. Я вам все потом расскажу.

Мы нехотя побрели на кухню исполнять бабушкин наказ. Дверь, само собой, закрывать не стали. Ведь что ни говори, а речь шла о моей собаке. Но как мы ни старались, по тем коротким репликам, что доносились из коридора, о ходе переговоров составить представление было невозможно. Лучшего Штирлица, чем моя бабушка, я в жизни еще не встречала. Ни один шпион ни за что на свете не догадался бы о смысле происходящего. Бабушка болтала так легко и непринужденно, словно речь шла не о нашей собаке, а о погоде в Гваделупе. Еле дождавшись окончания разговора, я клещом впилась в бабушку:

— Ну, рассказывай.

— Очень, очень милая дама. Она работает в каком-то институте и каждый вечер примерно в одно и то же время возвращается домой с работы…

— Да нет, ты про Люсю, про Люсю рассказывай, — перебила я, не в силах скрыть волнения.

— Про Люсю? — бабушка улыбнулась. — Какая ты у нас нетерпеливая. Я про Люсю как раз и хотела рассказать. В общем, не знаю, Люся это или нет, но собачка тем людям попалась, судя по всему, тоже не в меру шустрая. Большая любительница, всех распихав, первой заскакивать в переполненный троллейбус.

— Это точно наша Люся! — от волнения я чуть не выронила из рук чашку.

— Мало ли в городе невоспитанных собак, — пожав плечами, хмыкнула тетя Сима.

Я посмотрела на нее испепеляющим взглядом. Но превращать в жабу не стала. Потому что облик стрекозы ей шел куда больше.

— Значит, мы можем туда поехать? Прямо сейчас? — вкрадчиво спросила я бабушку, надеясь мягкой интонацией усыпить ее бдительность. Но бабушка была начеку:

— Даже и не мечтайте. Одних не отпущу. Поедете с мамой, когда она вернется.

Возражать не имело смысла. Все равно что пытаться обойти китайскую стену. Допив чай, мы со Светкой удалились в мою комнату коротать время до маминого прихода.