Лютер. Книга 1. Начало

— Я знаю, вы испытываете горечь от этого.

— Не горечь. Нужду.

Лютер молчит в раздумье. Затем оживляется:

— Что ж, ладно. Посмотрим, что тут можно будет сделать. Сержант Хоуи, будьте добры, выйдите на улицу и наберите начальство, из тех, кто на месте. Узнайте, как быстро можно доставить нужную сумму мистеру Саве. Желательно срочно.

Хоуи, несколько удивленная, достает мобильник.

— Сейчас сделаю, шеф, — помахивает она трубкой.

Лютер и Сава молча смотрят ей вслед.

Лютер ослабляет узел галстука и снимает его.

— Хуже всего то, — говорит он, скатывая галстук в рулончик и убирая в карман, — что ваши аргументы в самом деле весомы. И пускай я с ними не согласен, но мне все равно пришлось бы их учитывать, вздумай я их опровергнуть. По всей видимости, вы сметливый человек.

— Да, я сметливый человек, от которого вам что-то нужно, и это у него есть.

Лютер соглашается, разводя руки в беспомощном жесте. Сава с выражением лукавого смущения на лице пожимает плечами. Удар кулаком приходится ему прямо в физиономию — короткий выпад, усиленный тяжестью плеча и корпуса.

Сава летит на пол. Лютер пинает его в ребра, затем хватает одновременно за ворот и штаны и лупит лицом о стеклянную стену террариумов. Те со звонким грохотом рушатся. Сверчки исполняют на голове и плечах Савы пляску свободы. Слетая вниз, они вскачь рассеиваются по всему полу Соскальзывает по руке хозяина на ковер черная змея. В одном из опрокинувшихся ящиков хлопотливо возятся тарантулы.

Снова подняв Саву на ноги, Лютер шарахает его о террариум игуаны. Тот остается цел — стекло слишком толстое, — но от удара падает на пол.

По полу вольно скачут сверчки, осторожно нащупывают дорогу тарантулы. Здоровенный таракан шмыгает у Лютера по ботинку как раз в тот момент, когда он, скрутив Саве руку за спину, заламывает ее между лопаток.

Он вдавливает Саву лицом в паркетный пол, борясь с искушением давить и давить до конца, покуда этот череп не хрупнет и не продавится под мощным нажимом руки.

При этом Лютер нагибается, дотягиваясь губами до самого уха Савы.

— Ты не понял меня, — сырым шепотом говорит он. — Мне очень, очень нужна сейчас твоя помощь.

Хоуи дожидается снаружи, на холоде, сунув руки в карманы и притопывая по мостовой, чтобы согреться. Жаль, что она больше не курит, бросила; хотя толку-то — курящих нынче все равно не сыщешь днем с огнем. А стоит самой появиться с сигаретой, как все вокруг тут же начинают корчить изуверские рожи, так что становится не по себе.

Она слышит грохот бьющегося стекла, а вслед за ним приглушенный рев; нервно оглядывается по сторонам. Ей вспоминается, как когда-то, когда ей, еще паиньке, было девять лет, она уже мечтала стать полицейским. А девчонка по имени Изабель постоянно ее подначивала спереть что-нибудь из магазинчика на углу. И Хоуи тогда стибрила с полки, как сейчас помнится, пакет лапши быстрого приготовления. Всю последующую неделю она тайком безутешно проплакала, полагая, что вора служить в полицию не возьмут ни за что, — даже после того, как она, так же исподтишка, возвратила на полку украденное.

Сейчас, стоя в закоулке Майда-Вэйла и слыша приглушенные звуки ударов, она с тревогой прикидывает, не вызвать ли поддержку. Все-таки, пожалуй, лучше воздержаться.

Она доходит до угла дома и заглядывает в окно. Звуки сюда не доносятся, зато можно увидеть, что происходит в квартире.

Не проходит и минуты, как появляется Лютер и, застегивая на ходу пальто, приближается к ней. Он кивает снизу вверх, как бы спрашивая: ну, что у тебя здесь?

Хоуи молчит. Тогда голос подает Лютер:

— Нам надо поговорить с неким Стивом Биксби. Этот человек и вывел Мистера Торбалана на Саву.

— Ладно, — откликается сержант. — Укажите только, в какую сторону ехать.

Голос у нее подрагивает.

Лютер между тем шагает к машине. На его широченной спине что-то шевелится. Чтобы поспеть за шефом, ей приходится перейти на трусцу; она полубежит и, прищуриваясь, рассматривает его пальто. Уцепившись за ткань крючками на кончиках своих хитиновых лап, сидит огромный сверчок.

— Босс?

— Шеф. — Он оглядывается. — Что?

— Тут у вас жук какой-то. Большой.

Он машинально заводит руку себе за спину, пытаясь стряхнуть насекомое, но не дотягивается. Тогда Хоуи, нагнав его, после секунды колебания брезгливо смахивает сверчка ладонью. Тот приземляется на тротуар и пытается найти себе укрытие под мусорным баком. Скоро его убьет холод.

Хоуи впускает Лютера в машину, ждет, пока он усядется, и закрывает дверцу. Затем на рысях обегает машину и запрыгивает на водительское сиденье.

О чужих младенцах Генри начал подумывать тогда, когда осознал, что в силу разных причин и непреодолимых обстоятельств он не может создать свою собственную семью. И он стал присматриваться к людям на улице, в магазинах, автобусах и метро. Проникаясь завистью к их жизни, он непроизвольно в них влюблялся — в эти исполненные совершенства пары, безукоризненные ячейки общества, в основе которых внутренний союз двоих.