Лютица (СИ)

— многие сегодня погибли. — угрюмо сказала граф Монферрата, шагая вдоль палаток с покалеченными солдатами, которые были побиты в бою или каким-то чудом выжили после падения с лестницы.

— зато мы побеждаем и скоро Византийцы сами побегут! — не унывая заявил Балдуин.

— это неправильно граф. Почему христианские люди должны убивать друг друга? Разве золото стоит того?

— Бонифаций вы так унылы и праведны, что порой становится тошно от вашего благоразумия! Вы долго радоваться, что мы побеждаем, как вы не понимаете! За нами будущее. Мы построим новую империю!

— какую ещё империю? Что вы говорите такое Балдуин?

— а разве вы забыли, о чём мы говорили с Энрико? Или вы действительно подумали, что мы вернём власть в руки слепого Исаака и мирненько уплывём в закат?

Бонифаций с презрением смотрел на этого молодого правителя, у которого вместо сердца была бездонная яма золы. Он очень жалел, что ещё придётся сражаться с ним рука об руку. Но, выхода не было, дороги назад не было. Череда обманов и лжи привела его на эту тропу, с которой уже не свернуть.

— нет, не забыл… Хотя лучше бы мне отшибло память в ходе битвы… Жаль, что эти византийцы крайне слабы. Сразу видно, что среди них нет лидеров. Коррупция во власти и разложение общества поглотило Византию. А какая была империя… — с тоской в голосе сказал пожилой Бонифаций.

— давайте лучше поговорим о вашем подвиге маркграф! Вы заслуживаете высокого уважения! Вы знаете, что рыцари теперь о вас только и говорят? Они наверное, начнут слагать легенды, о том как вы взяли этот участок стен рубя головы направо и налево!

— это всё пустяки. Моя победа это заслуга лишь одного человека.

— и это вы Бонифаций! — сказал старик Энрико, который только что подошел к шагающим повелителям. — Если бы вы не послушались моего совета, то эта атака бы провалилась. Мы потеряли шестьсот воинов на этом приступе. Это очень много. Наши силы тают, а мы ещё не взяли даже все стены. А ведь впереди будет самое жестокое побоище. Потому что мы на стенах убьём максимум пять процентов воинов. Вся масса защитников будет на улицах города.

— это очень занимательная история Энрико. Но, мы взяли башни не по моей заслуге, а благодаря меткому выстрелу Симона де Монфора.

— как вы сказали? — переспросил Балдуин, зачёсывая волосы. — Монфор? Вы не шутите? Этот гад отказался штурмовать Зару, несчастный трус!

— нет, он не трус. Он спас меня от решающего удара, перед тем как я вылез на стену.

— очень странно! Я было подумал, что этот холуй отказался от нашей святой миссии и давно вернулся во Францию, после его слабины в Венеции. Я удивлён, что такой праведник всё ещё здесь, может он тоже решил деньжат подсобирать на руинах города? — засмеялся граф.

— как видите Балдуин, он не вернулся домой, и я обязан ему жизнью. — ответил Бонифаций.

— довольно о таких мелких сошках, вы слишком преувеличиваете его заслугу, этот недорыцарь не заслуживает, чтобы о нём вспоминали, когда будут вестись хроники взятия Константинополя. Вы Бонифаций ещё меня в бою не видели. Вы ещё увидите, на что я способен! Когда придёт время брать город, все увидят кто такой Балдуин Фландрский.

— я не сомневаюсь граф. — безразлично ответил Бонифаций. — Удачи вам в ваших будущих битвах. Надеюсь, следующий штурм будет не так кровопролитен и византийцы быстрее сдадутся. — устало сказал граф и свернул в сторону своей палатки для сна.

Третий штурм как и предполагалось, выдался менее кровопролитным, потому что действия Бонифация подкосили мораль защитников. Они не долго держались и после обеда часть стены и пять башен были без труда взяты. Не считая двухсот убитых солдат из числа крестоносцев. Сколько было убито византийцев, никто даже не считал. Пока шли бои за стены, трупы валялись и никто за них не думал. Слава Богу, был лёгкий мороз около двух градусов, который по вечерам замораживал трупы, не давая распространятся заразе и трупному яду. После обеда эта проблема назревала с новой силой, и мёртвые солдаты потихоньку начинали разлагаться. Из-за этого напряжения в городе начиналась паника и хаос. Многие люди забирали вещи и всё что могли и убегали окольными путями, хотя Алексей дал распоряжение никого не выпускать и защищать город до конца. Новости о том, как крестоносцы быстро забирают стены, просто уничтожала мораль защитников, которые не понимали, что это за дьяволы такие, которые в таком малом количестве умудряются так разрушительно действовать.