Лютица (СИ)

— я предпочитаю говорить о результатах, а не предположениях. — ответил Карло, которому стал мерзок Балдуин, как бесчестный и наглый человек.

— вот мой дорогой сицилийский рыцарь! Наконец-то мы подошли к сути! Слушайте теперь меня внимательно, чтобы вам стало понятнее. Это касается всех вас! — начал указывать пальцем на случайных рыцарей Балдуин.

— у Византии в городе сейчас порядка ста пятидесяти тысяч воинов. Вы можете себе представить эту цифру? — посмотрел в глаза Карло граф.

— это очень много.

— вот именно. Это много, как думаете, мы победим? Нас, кстати, около восемнадцати тысяч! — засмеялся Балдуин.

— одному Богу известно, достигнем ли мы победы.

— нет, мой дорогой рыцарь. Мне известно. Мы достигнем победы. И сделаем это в тесных кварталах города и на улицах близ Влахернского дворца только за счёт страха. Страх и ужас это то оружие, которое уничтожит тысячи воинов Византии, даже не втыкая меч в их горло. Когда рядом стоящий воин видит простую и быструю смерть он не думает о страхе, и том факте, что сейчас же погибнет. Вместо этого, он имеет шанс нанести удар, который убьёт крайне важного воина из нашего числа. А если он увидит, как разлетаются ошмётки рук, ног и голов, как струятся фонтаны крови. Как молят крики о пощаде, то солдат впадёт в панику. Его отчаяние и страх должны завладеть им, и прежде чем напасть на крестоносца, он подумает, а может лучше убежать и сохранить свою никчёмную жизнь? И вот, когда первый решится на побег, его нужно догнать и убить ещё более жестоко, запустив цепочку смерти и хаоса! Только так можно достигнуть победы над невероятно большим количеством воинов. А вы, мой уважаемый Карло, можете помолиться Богу, чтобы он не дал вам сил, а что бы завтра как можно больше воинов Византии наложили в штаны, видя, как я превращаю их друзей и товарищей в фарш.

Балдуин смотрел на Карло, который не изменился в лице. Презрение к лидеру французов только возросло, и Карло сказал последнее слово.

— Бог всё видит граф Балдуин. Не пытайтесь от него потом укрыться и не молите его о прощении.

***

Если взятие стен Константинополя можно было назвать рекой крови, то взятие города претендовало на океан крови. Рано утром несколько полков крестоносцев были готовы к атаке на внутренний город. Впереди войска, как и было обещано восседали на конях Балдуин и Бонифаций. Балдуин не знал, получится ли взять город с первой попытки, потому что количество защитников было действительно запредельным, даже для крестоносцев, которым не было равных в ближних боях. Карло тоже вынужден был принимать участие в этом побоище, по долгу службы. Ранним утром врата между захваченными стенами открылись и при поддержке стен первыми вбежали всадники в доспехах, видя впереди себя пустынные улицы города. Красивые дома и небольшие земельные участки открывались взору крестоносцев. Большие храмы и соборы блестели златом куполов, заманивая жадных французов, будто показывая — вот она награда, приди и возьми меня! И они скакали, без отпора пробегая по улицам к дворцу. Женщины и простые крестьяне прятались по домам не желая быть замеченными. И вот когда вся конница в размере двух тысяч влетела в города, следом за ними зашли пешие венецианцы и сицилийцы. Балдуин не мог понять, где же защитники? Где битва и сражение? Неужели Алексей сдался и бежал, сдав город без боя? Это было не похоже на него, если учесть, как остервенело они защищали последнюю стену. Крестоносцы рассасывались по городу и некоторые нетерпеливые слуги божьи уже начали наведываться к случайным домам, голодные к наживе и одиноким женщинам. Защитники выжидали, они терпеливо выжидали, пока крестоносцы рассосутся по городу ещё больше, теряя плотность строя. И когда они заполонили собой четверть кварталов города, конная оборона начала выдвижение им навстречу, а спрятавшиеся воины выбегать со всех домов, которые были в округе. Резня началась внезапно и захлестнула все уголки Константинополя. Толпы византийцев возникали просто из ниоткуда, рыцари рубили их, но это не давало эффекта! Новые и новые воины появлялись и начали теснить крестоносцев, понемногу уничтожая быстро устающих слуг божьих. Карло почти не сражался в этот день. Он просто ходил и отбивался от нападавших людей, что просто защищали свои земли от захватчиков. Карло с трудом махал мечом, не понимая, зачем вообще он здесь и что он делает? Не для этого он жил, тренировался и служил Богу. Эта аморальная резня была абсолютно не понятна ему. Тем временем наши лидеры похода специально держались друг друга. Они спина к спине уничтожали воинов, которые даже дотронуться не могли мечом к ним. Пропасть в мастерстве была настолько велика, что бедные византийцы гибли десятками натыкаясь на безжалостного Балдуина.

— ну что там Бонифаций? Сколько вы зарезали свиней? — крикнул Балдуин обагрённый кровью жителей.

— я не считаю их Балдуин. — рубя руку по плечо нападавшему, ответил граф. — Я просто делаю то, что должен.