Лютня и Роза

Алан, не участвующий в этом номере, спускается за сцену, незаметно подманивая за собой подругу. Сцена сзади отгорожена небольшой деревянной стеной, а за ней лежат разные вещи в наспех собранных маленьких «гримерках».

— Ты вовремя, Роуз. — Тихо шепчет трубадур, когда ей наконец удается проскочить между толпой зевак к гримерным.

— А ты уже не будешь выступать? — Удивляется принцесса.

— Буду. Передышка, — трубадур допивает воду из кувшина. — А ты не хочешь спеть свою песню?

— В смысле, вечером, когда ты освободишься?

— Нет. Здесь и сейчас. Со сцены.

— Алан, ты совсем перегрелся на жаре? — Оторопела принцесса.

— Ты же любишь петь! Почему бы нет?

— Потому что… Да это сумасшествие! Я не смогу! Я пела только дома для близких…

— Представь, что тебя слышат только близкие.

— А если я не попаду в ноты и спою ужасно? Или вообще ни звука не смогу произнести? Это же страшно! — Продолжает шепотом препираться Рослин.

— Но я же буду рядом и смогу перепеть громче, если что-то пойдет не так, — мягко настаивает Алан.

— А еще меня могут увидеть, кто-нибудь узнает, расскажет отцу. А отец может, как ты это недавно назвал…

— Надрать уши? — Улыбается трубадур.

— Вроде того.

— Эту проблему я знаю, как решить, — посмеивается трубадур, вытягивая из кучи вещей огромный зеленый колпак-шаперон и водружая его на голову подруге. Головной убор нависает над лицом, почти закрывая его, плотно прилегает к лицу и шее. Плечи украшают вырезанные дубовые листья, а смешной узкий хвост, как у крысы, волочится по земле, когда на его конце звенят маленькие колокольчики.

— Что это за зеленый ужас? — Негодует принцесса.

— Ожерелье истинной леди, — резвится Алан, за что моментально получает легкий подзатыльник. — Зато в этом тебя и я не узнал бы. Сейчас еще что-нибудь найду…

7.

Толпа на площади гудит. Судя по ощущениям, сердце стучит где-то в ушах у принцессы. Они с трубадуром стоят у самой лестницы, поднимающейся на сцену.

— Когда я почти согласилась, это было временное помешательство, а сейчас я не хочу! — Трясется от страха принцесса.

— Рядом буду я. А еще мама, тоже поет эту песню. Не бойся и просто подстраивайся под наши голоса, если начнешь путаться, — Алан находит ее руку и на миг ободряюще сжимает.

Затем он также быстро и привычно взлетает на деревянную сцену.

— Многоуважаемая публика! Мы сегодня решили для финальной песни расширить свой состав красивым и нежным голосом! Только не спугните его случайно…

Кто-то из музыкантов мягко протягивает Рослин руку, за которую она хватается, как за спасительную соломинку, пока поднимается по лесенке. Кровь отливает от лица, а щеки начинают гореть, пока ее кто-то мягко за плечи ведет и ставит ближе к знакомому краю сцены. В максимально нелепой одежде принцессу не узнают, но чувствует она себя в ней неуютно: на ветру разлетаются несуразные листья шаперона, качается его звенящий хвост. Завершает прекрасный образ серый шерстяной плащ, в котором могло бы успешно поселиться еще десять принцесс. В горле начинает образовываться комок ужаса, пока Алан что-то вещает со сцены про «соловьиный голос». «Когда я успела согласиться на такую авантюру?» — только успевает задуматься принцесса.

Очень нежно начинает играть флейта, ее подхватывает лютня. Рядом женщина пропевает первые слова знакомой любимой песни. К ней присоединяется Алан. Их голосам начинает подпевать принцесса. Сначала тихо и сипло, но с каждой нотой увереннее и громче. Через несколько долгих секунд исчезает паника, а песня подхватывает, как волна. К припеву Рослин удается запеть своим любимым высоким и звонким голосом и окончательно забыть про толпу перед сценой, волнение и странный наряд.

Столько волнений, а на сцене песня закончилась так быстро, почти моментально! Толпа перед сценой ликует, что-то кричит.

— Это твой миг славы, так что наслаждайся. — Улыбается ей Алан, который все выступление играл рядом на лютне.

— Мой? — Рассеянно переспрашивает Рослин, пока ее накрывает лавиной незнакомых чувств.

Музыканты раскланиваются и уходят за сцену собираться, Алан уводит слегка пошатывающуюся подругу.

— Ты живая? — Обеспокоенно трясет он ее за плечо.

— Да, все хорошо, просто сначала было очень страшно, а потом музыка вокруг, и люди подпевают… так здорово! И они слушали меня, не зная, кто я! — Восторженно подпрыгивает принцесса. — Спасибо! Что уговорил, и вообще за все.

— Ты сама отлично со всем справилась. Молодчина, я горжусь тобой, леди! — Трубадур мягко обнимает Рослин за плечи, чем вводит ее в новый ступор.

— Молодые, пойдем лучше поедим! Хватит разводить обсуждения. — Из-за сцены с ворчанием выкатывается самый большой и крупный музыкант — барабанщик.

— Норберт прав, как всегда, — со смехом отстраняется Алан. — Пойдешь с нами в лагерь? Познакомишься с остальными заодно.

— А вдруг они разозлятся, что я сегодня пела с ними? Может быть, я им не понравлюсь. Или я покажусь им чопорной и заносчивой? — Принцесса за сегодняшний день приходит в замешательство уже сотый раз.