Льются слова, утекая в песок...(СИ)

Глеб, усмехаясь, пожалуй, самому себе, сжал бёдра девушки, силой заставляя её раздвинуть ноги, и грубо вошёл в неё, совершенно не беспокоясь о том, каково будет Тане. Единственный человек, о котором он мог заботиться, умер уже два года назад от чёртова выстрела; Бейбарсов не позволил бы Гроттер умереть или пострадать серьёзно, но больше никакой заботы сейчас отыскать в глубине своей души не мог.

Рыжеволосая громко вскрикнула от боли, подаваясь навстречу и тут же обмякая в его руках – у неё совершенно не осталось никаких сил даже для малейшего сопротивления.

- Моя, - удивлённо выдохнул Бейбарсов, пожалуй, только сейчас понимая, что до него у девушки никого не было. – Моя.

Этот собственнический жест заставил Таню ещё больше сжаться от страха и некоторого ужаса, но он вновь не стал обращать большого внимания на её реакцию. Усмехнувшись в который раз как-то предельно странно, он с нежностью поцеловал девушку в шею и, продолжая прижимать её к кровати, начал уже более осторожно, чем сначала, двигаться в ней. Гроттер лишь тихо шмыгала носом, испуганная, морально убитая неожиданной болью, но не пыталась сопротивляться.

Глеб, впрочем, даже и не задумывался об удовольствии девушки – сейчас его это интересовало меньше всего на свете. Он толком даже не осознавал, что может чувствовать Таня, но был уверен в том, что она обязательно его простит.

С губ Гроттер срывались уже тихие, едва слышимые стоны; впрочем, ей всё ещё было весьма неприятно, и девушка не могла заставить себя успокоиться. Слёзы градом текли по лицу, и рыжеволосая, пожалуй, мечтала куда-то уйти от Бейбарсова, но у неё не было такой возможности.

Глеб, излившись в неё, молча лёг рядом, сгребая девушку в охапку, и, кажется, уснул, больше ни о чём не беспокоясь и оставив её, рыдающую и напуганную, в плену собственных мыслей.

***

Подождав около получаса, пока Бейбарсов наконец-то крепко уснёт, Таня попыталась выбраться из кольца его рук. Уходить, признаться, совершенно не хотелось, но и заставить оставаться рядом с человеком, относившемся к ней, как к игрушке, она себя не могла.

Гроттер сделала уже несколько шагов к выходу из комнаты, забыв даже одеться, потому что все вещи были у неё в комнате, поэтому была уверена в том, что уже практически ушла – но Глеб, доселе спокойно спавший, вдруг сел на кровати, внимательно глядя на неё.

- Куда направляемся? – заинтересованно спросил он, рассматривая обнажённую фигуру девушки.

Таня испуганно посмотрела на него и только сейчас отметила пистолет на комоде – она была сейчас на волоске от смерти, по крайней мере, по собственным умозаключениям.

- Я… Я… - Гроттер опустила голову, не в силах больше вымолвить ни единого слова.

- Сбежать решила? – строго, будто бы отчитывая непутёвую ученицу, поинтересовался Бейбарсов, а после протянул вдруг руку. – Иди ко мне, скорее.

Таня неуверенно подошла ближе, не имея желания сопротивляться, да и понимая, что толку от этого тоже не будет, а после, прислушиваясь к указаниям Бейбарсова, забралась в кровать, устроилась рядом с ним и вновь натянула одеяло на плечи.

- Отпусти меня, - попросила вдруг она, сама же обнимая Глеба. – Пожалуйста…

- Чтобы ты отправилась в наш дражайший участок и сообщила, где можно искать убийцу? – язвительно поинтересовался Глеб, при этом обнимая Таню с неимоверной, особенно как для него, нежностью.

- Я никому ничего не скажу, - прошептала Гроттер. – Я домой просто вернусь, вот и всё. Ну пожалуйста!

Но Глеб оставался непреклонен – отпустить Таню он себя заставить не мог, слишком уж девушка показалась ему значимой и важной.

- Спи, - уже куда более нежно промолвил он, поворачиваясь на бок и всматриваясь в расширившиеся от ужаса глаза. – Да не бойся ты меня так, я ведь не кусаюсь, Гроттер!

Таня лишь опустила голову, стремясь отвернуться и куда-то сбежать, пожалуй, от него, а после вздохнула и прильнула к Бейбарсову, пытаясь отыскать в его руках хотя бы какой-то намёк на защиту, спасение от собственных страданий и мук. Девушке действительно было очень страшно, и она никак не могла понять, почему не имеет никакого права покинуть это место.

- А почему именно здесь? – наконец-то спросила Таня, нарушая долгое молчание.

- Потому что там была её комната, - пожал плечами Бейбарсов. – Оно тебе надо – в комнате мёртвого человека?

Гроттер отрицательно покачала головой – Глеб был действительно прав. Она уже практически восстановила своё доверие к нему и вновь с нежностью обняла, больше не чувствуя совершенно никакого отвращения, словно Бейбарсов не мог причинить ей совершенно ничего плохого. Боль практически прошла, ну, или Таня просто привыкла за это время к ней, поэтому сейчас Гроттер едва ли не доверяла ему, вновь доверяя свою жизнь убийце.

Рыжеволосая наконец-то уснула, через несколько минут в сон провалился и сам Глеб, обнимая её – Бейбарсову упорно казалось, что в его душе что-то вновь появилось, странное и необъяснимое.

***

Когда Глеб проснулся, Тани уже рядом не было – впрочем, он моментально успокоился, услышав какое-то тихое шипение со стороны кухни и, одевшись, направился туда.