Лютый, властный, любимый

Нехитрое чародейство. Против этого яда, действительно, простое. Мышка всего лишь окутала Виолу силой, как коконом. Магия растворяла ядовитое вещество без следа. Альтан ругался — мысленно. Во-первых, потому что не сообразил сам воспользоваться помощью Теоны. Во-вторых, потому что жена ослушалась приказа, прибежала следом, толком не одевшись: платье накинуто на голое тело, ноги босые. В-третьих, потому что от него пользы не больше, чем от паутины под потолком.

Судороги прекратились, Виола затихла. Альтан отошел к туалетному столику и взял в руки конверт. Как он и предполагал, внутри лежало письмо.

Дорогие и уважаемые леди и лорд Коулли!

Искренне прошу прощения за неудобства, которые Вам причинила. Леди Теона, я раскаиваюсь в том, что пыталась Вас оговорить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Простите, я очень виновата перед Вами!

Я знаю, что должна покинуть Ваш дом, однако возвращаться мне некуда. Лучше смерть, чем прошлая жизнь.

С надеждой на Ваше прощение, Виола.

Последние строки были размыты: вероятно, от слез.

Глупая девчонка! Будь она его дочерью — выпорол бы нещадно, плетью, чтобы неделю сесть не могла. Выбил бы из головы всю дурь!

Виола глубоко вздохнула, приходя в себя. Повернула голову, открыла глаза. Бледно-землистые щеки постепенно меняли цвет на нормальный, розовый. Мышка покачнулась, отходя от кровати. Альтан стиснул зубы. И ведь не выгнать!

— Принеси стул, — велел он служанке.

К счастью, обошлось без споров, Мышка присела, едва появилась такая возможность. Альтан набрал в легкие воздуха, чтобы отругать Виолу, но… передумал. Она молчала, не оправдываясь и не умоляя, как и вчера. И взгляд, в котором обычно искрилась жизнь, погас. Из глаз катились слезы — крупные, как горох.

Отругать Виолу? Легко. Он даже выпороть ее может, воспользовавшись правом хозяина дома. И поступит так же, как ее опекуны? Не она рассказала о себе жалостливую историю, это выяснил Эмиль, значит, никакого обмана. Виола молчит не из гордости или упрямства, она не привыкла жаловаться. Ее глупость можно простить, оправдать отчаянием и чувством безысходности. В конце концов, она не знала, что нет необходимости уезжать и, тем более, возвращаться к опекунам.

Альтан присел на край кровати и взял Виолу за руку, погладил тыльную сторону кисти. Шершавая, грубая. Даже шрам имеется. О демоны! И за что ему все это?

— Виола, ты меня слышишь? — спросил он.

Она едва заметно кивнула.

— Тебе нет необходимости уезжать. То есть, ты можешь, если найдешь хорошее место, но я лично проверю людей, которых ты выберешь. Ты уже совершеннолетняя, но очевидно, что нуждаешься в опеке. Мы с женой… — Он оглянулся на приоткрывшую от удивления рот Мышку. — …настаиваем, чтобы ты осталась в нашем доме.

Он сделал паузу, позволяя Теоне вставить пару фраз. И она не подвела.

— Да, настаиваем. Мы приняли тебя в наш дом, и мы за тебя отвечаем.

Альтан сдержал довольную улыбку. Мышка не знала всей правды, но нашла нужные слова. Все же ему повезло — его женщина умна не по годам.

— Но при условии, — продолжил он, — что ты начнешь ценить жизнь и задумываться о последствиях своих поступков. И это обещание я хочу получить прямо сейчас.

Вместо ответа глупая девочка еще сильнее расплакалась. Теона бросилась к ней и обняла, успокаивая.

— Я больше… никогда… больше не буду… честное слово… — бессвязно всхлипывала Виола.

Альтан с тоской смотрел на кувшин, в котором еще оставалась вода. Может, холодная ванна приведет ее в чувство?

В комнату ворвался Эмиль.

— Вовремя… — проворчал Альтан.

И то хорошо, балаган пора заканчивать.

— Теона! Возвращайся к себе в комнаты. Живо!

Может, она и хотела возразить, но Альтан постарался одарить ее таким взглядом, что Мышка побледнела и предпочла подчиниться.

— Элина, помоги леди Виоле вымыться и переодеться.

Горничная поклонилась.

— Вы! — Он ткнул пальцем в служанок. — Убрать здесь все, перестелить постель.

Они бросились исполнять приказ.

— Виола?

— Я обещаю, милорд, — выдохнула она. — Я… исправлюсь. Честное слово!

Точно ребенок… Альтан вздохнул и кивнул:

— Надеюсь, ты не заставишь меня пожалеть.

— Спасибо, милорд!

— Эмиль, за мной!

— А как же… — попытался возразить друг.

— Лекарь осмотрит. Ах, да, кстати! Элина, он назначит лечение, и не забудь взять предписания. Можно ли выходить на воздух, когда, чем кормить.

— Я все сделаю, милорд, — отозвалась она. И, повернувшись к Виоле, произнесла: — Миледи, прошу прощения, что кричала на вас и обращалась не должным образом.

Альтан остановился в дверях, чтобы послушать, что ответит Виола.

— Глупости, Элина. — Голос все еще дрожал, но уже обретал уверенность. — Я не сержусь. Ты все делала правильно.

«Не безнадежна», — отметил Альтан и вышел, поманив за собой Эмиля.