Лютый зверь

Я скинула плащ и сапоги, положила сумку с вещами у гардероба в прихожей. Дизайн дома был выбран ещё Мариной, она любила скандинавский стиль, поэтому дом сиял белизной и контрастировал с чёрными и серо-голубыми элементами. Ко мне выбежала Анюта и я, поймав её на руки, прижала к себе. В последнее время я старалась много времени уделять ребёнку. Работа, учёба, Анечка. Только при таком раскладе получилось избежать транквилизаторов и нервных срывов.

Вышла мне на встречу Роза Львовна. Высокомерно одарила меня брезгливым взглядом. Я знала, что ей не нравилось, как я одевалась. Рваные джинсы, потёртые свитера и лохматая причёска, это всё вызывало отвращение у старого педагога.

Анечка побежала в свою комнату за новой игрушкой, хотела мне показать. Я осталась со старухой наедине.

— Роза Львовна, — нерешительно начала я, глядя ей в глаза. — Я хочу попросить прощение за то, что грубила вам. Только сейчас осознала, что вы не настраивали Анечку против меня никогда, и не препятствовали нашему общению. Это вас отличает от многих других ворчливых грымз.

— Как мило, — огрызнулась она и ушла по своим делам.

Сложно быть женщиной рядом с Ромой Беляевым, даже если ты его родная мать. Рома такое себе позволяет, что страшно подумать. Допустим, полное уничтожение не только маленьких предприятий, но и их владельцев. Рома акула бизнеса. И по слухам его очень тянет к политикам, а это уже совсем плохо.

Вечер я провела в обществе племянницы, ужинала тоже с ней. Вызывав такси, покинула дом Беляевых, не сказав, что уезжаю к отцу. Хотя, Роза Львовна женщина внимательная, заметила с какой сумкой я приехала к ним в гости.

Пять часов мой поезд медленно ехал по области. И чем дальше от города, тем твёрже становилось убеждение, что всё я делаю правильно. Я со странностями, мне не место среди простых людей, я должна найти своего волка и уйти с ним. Куда, пока не решила. Но нужно уезжать в другую область, Рома жизни не даст.

Вышла я в посёлке и пешком три километра собралась идти до нашего хутора. На счастье, как только я, кутаясь от холода, вышла на прямую трассу, меня подцепил автобус, что ехал как раз в нужном направлении. От трассы до дома оставалось совсем немного пешим по лесной глуши.

Я с улыбкой на губах шла вдоль леса, надеясь увидеть его, моего волка. Но лес был молчалив, прятал под сенью деревьев снег и шумел на ветру.

Уже светало, когда я пришла домой. Отец выгонял в загон коров с маленькими телятами. Был очень рад меня видеть. Раскинул руки в стороны и поймал в объятия.

— Не ожидал? — поцеловала я его небритую щёку.

— Ну, как же, — рассмеялся отец. — Жених твой уже все телефоны оборвал.

Я скуксилась, и отошла к загону. Лихо забралась по доскам наверх забора и знаменем раскинулась на ветру. Ветер дул в мою спину, унося к тайге мой запах. Надеюсь сквозь навоз и сено, волк учует меня.

— Зря ты продал меня, папа. Я с Ромой не поеду.

— Вот, как тебе не стыдно! Не продавал я тебя, — с грустью сказал отец, и я посмотрела на него сверху вниз. Вопросительно приподняла бровь. — Дела были плохи. Рома предлагал денег в обмен на твоё согласие выйти за него. Но ты же взрослая, ты не Марина. Я предложил ему выкупить наш дом с хозяйством. И он купил, говорил, для тебя. Денег мне хватило погасить долги и приобрести жильё в посёлке, там сейчас Настины родители живут. А здесь, — он окинул руками скотный двор, — я работник, как и все. Слежу за хозяйством, вожу гостей на рыбалку и охоту.

— И давно? — я спустилась на землю и заглянула в его тёмно-синие глаза.

— Пред новым годом.

— Получается…, собаки, ружья и снегоходы Рома не дарил, а покупал в своё охотничий дом?

— Получается, — он горько улыбнулся, и я вынуждена была его ещё раз обнять крепко-крепко. Я знала, что этот дом ему очень дорог. Что, потеряв возможность жить и работать здесь, он захворает и умрёт. Да, умрёт, потому что это его жизнь. Именно этим меня будет шантажировать Беляев, раз ребёнком не решился.

— Родники ещё живы в лесу? — спросила я.

От своих планов я отступать не собиралась.

— Живы. За водичкой сходишь?

— Только сумку в дом закину, — радостно ответила я, убегая от него.

Сердце билось вольным птенчиком, кровь разгоняла сладкое предчувствие встречи. «Он рядом!» кричала каждая клеточка моего тела. В трепете, я схватила первый попавшийся бидончик на кухне и понеслась со всех ног в лес.

Глава 14

Лес словно нашёптывал мне о любви, приветствовал ветками с распускающимися листьями, ароматами пробуждающихся деревьев, кустарников и трав. На проталинах цвели подснежники и зеленела «заячья капуста». Птицы пели. Копошились согретые на ярком предобеденном солнце насекомые. На дорожке, что вела к родникам, был натоптан снег, он растает самым последним. А вокруг дорожки прошлогодняя поблёкшая хвоя.