Ливень в графстве Регенплатц

Ахим ничего не мог понять. Что за чертовщина такая? Почему стихия накрыла только замок Регентропф? Именно его, а не что-либо другое в Регенплатце? «Убийц настигнет кара Божья. Случится это скоро», – вспомнил вдруг Ахим предречения Хельги. Кара Божья… Неужели это она и есть? И каково будет её наказание? Стихия затопит замок? Или её молнии сожгут его?

В большом волнении Ахим побежал в конюшню, быстро оседлал своего коня и выехал со двора. Видела ли Хельга, что твориться над замком? Конечно, видела. Этот самый высокий в Регенплатце холм виден отовсюду. Как она сможет объяснить подобное явление? Мужчина подгонял коня, направляя его сквозь лес по короткой дороге. Он торопился, хотя и надобности в спешке не было. Волнение гнало его.

Вот и поворот на узкую тропку. Здесь пришлось перевести коня на шаг, густой кустарник выставлял корявые ветви, словно шипы. Чем больше Ахим углублялся в лес, тем явственнее он чувствовал запах гари. Вероятно, Хельга жгла костёр. Но зачем он ей нужен? Наконец тропа вывела на залитую солнцем опушку. Представшая перед взором ужасная картина вновь нанесла несчастному мужчине удар и в самое сердце. На месте деревянной избы валялись лишь дымящиеся чёрные обгорелые обломки вперемешку с осколками глиняной утвари, и над этой грудой возвышалась покрытая копотью каменная печь, словно памятник прошедшему пожару.

Ахим сошёл с коня. С тревогой он оглядывал догорающие руины, не понимая, что за трагедия случилась здесь? И где хозяйка сгоревшей хижины? Ахим позвал Хельгу по имени – ответа не последовало. Тогда он позвал громче, обратился в сторону леса – но снова тишина. «Быть может, Хельга ушла в селение искать приют? – стал рассуждать Ахим. – Она много сделала хорошего, люди не должны её прогнать. А вдруг она направилась ко мне? – Мужчина резко развернулся к тропе и вгляделся в тени её кустов. – Ведь Хельга знает, что я никогда не откажу ей в помощи. Тогда нужно скорее возвращаться».

И всё-таки его что-то задерживало. Привязав коня к ближайшему дереву, Ахим приблизился к месту пожарища. От обломков ещё веяло жаром, и в воздухе висел туман из дыма и пепла. Хмуро оглядев руины, Ахим остановил взор на странном предмете: камень, не камень, или спёкшаяся груда тряпья? Мужчина слегка наклонился и присмотрелся. И тут же в ужасе отпрянул. Перед ним лежало обгоревшее человеческое тело! Вот кости руки, вот бесформенный череп… Боже! Неужели Хельга погибла?

Но сердце замерло в хрупкой надежде: а вдруг это не Хельга? Кто тогда? Ведь она жила совсем одна. К ней, конечно, приходили люди, но разве Хельга позволила бы им остаться в горящей избе? Она непременно бы спасла человека, пришедшего к ней за помощью.

Надежда растаяла, и горе вновь захлестнуло сердце. Значит, Хельга всё-таки погибла. Но как же так случилось? Избушка такая маленькая, из неё можно было легко и быстро выбежать. Почему же хозяйка этого не сделала? Дверь заклинило? Или Хельга была ранена? А может… Ахим даже утратил дыхание от столь ужасной догадки. А может, на момент пожара она уже была мертва? Её убили?

Подкошенный горем мужчина закрыл руками лицо и со скорбным стоном упал на колени. Кто?! Кто посмел поднять руку на невинную, безобидную женщину? Больше полувека она жила в лесу уединённо, не мешая жизни остальных, больше полувека она лечила немощных, была их последней надеждой. Да, её называли колдуньей, её не впускали в церковь и сторонились, и всё же никто, никто не трогал её, не гнал из Регенплатца, не желал ей смерти. Кому же теперь помешала тихая отшельница?

Ахим медленно опустил руки. Из глаз его текли слёзы и, скатываясь по щекам, терялись в чёрной с проседью короткой бороде. Однако лицо его было хмуро. Так же медленно мужчина обернулся и направил взор в сторону замка Регентропф. Отсюда были хорошо видны его высокие башни. И огромные тяжёлые тучи над ними. Они проливались тяжёлым дождём и выкрикивали громовые проклятья. Кара Божья. Её час пробил. Она уже настигла истинных злодеев. Недолго осталось им торжествовать.

Густав подгонял коня, он торопился. Ему не терпелось скорее предъявить законные права мужа своей законной жене. Хотелось скорее сделать Гретту своей собственностью абсолютно во всех отношениях. Подъезжая к замку, всадники ощутили на лице противную мокрую морось. Густав поднял голову – небо было затянуто тучами.

– Опять дождь, – проворчал юноша. – Он уже начинает надоедать.

Чем ближе всадники приближались к зданию, тем сильнее шёл дождь. А на внутреннем дворе молодых людей накрыл настоящий ливень, быстро промочив насквозь их одежды. Густав был крайне недоволен. Теперь придётся потратить время на то, чтобы зайти в свои покои и переодеться. У порога молодого ландграфа встречало четверо слуг, готовых немедленно выполнить любое приказание. Но войдя в замок, господин никаких приказаний не отдал, зато сразу поинтересовался:

– Комнату Берхарда очистили?

Слуги потупили взоры и молча встали перед хозяином.

– Нет, ваше сиятельство, не очистили, – ответил за всех пожилой мужчина.