Ливень в графстве Регенплатц

Берхард поблагодарил рыцаря и, держа под уздцы коня брата, поспешил покинуть поле сражения. Находясь без сознания, Густав буквально лежал на седле, и если бы не поддержка Берхарда, то давно упал бы. Тело несчастного юноши уже затряслось в судорогах – начался приступ болезни. Берхард старался быстрее добраться до пролеска, где можно было бы укрыться в зарослях.

Вскоре рыцарь в зелёном плаще нагнал их и остановил. Не говоря ни слова, он снял с головы Густава помятый шлем, отбросил в сторону, и одним сильным движением перекинул обмякшее тело юноши на своего коня.

– Что с ним? – спросил он, заметив, что Густава трясло, словно в лихорадке.

– Приступ падучей, – коротко ответил Берхард.

– Это плохо.

– Прошу вас назвать ваше имя, благородный рыцарь, чтобы я знал за кого возносить мои благодарные молитвы.

– Гернот Боргардт, – представился рыцарь и снял свой шлем. – Нам нужно спешить.

Имя и лицо воина Берхарду показались знакомыми, но память за четыре года стёрла многое, в том числе и образ клеветника, который пытался очернить его перед отцом.

А Гернот был очень доволен. Обстоятельства складывались для него невероятно удачно. «Теперь я смогу получить награду не только от ландграфини, – радовался он, – но и от ландграфа, за то, что спас жизнь его младшего сына. Конечно, если ландграф выиграет битву. Наконец, я стану богатым и свободным. Свободным. И мы с Ханной уедем отсюда». Ещё немного осталось до мечты. Сейчас они заедут за кустарник, и дело будет сделано.

Гернот пропустил Берхарда вперёд, чтоб тот ничего не заподозрил, и потянулся за своим мечом. Но шлем, который он держал в руке, мешался, ещё и Густава необходимо придерживать. Гернот выбросил шлем и потихоньку вынул меч из ножен. Хорошо, что Берхард лишь в кольчуге, она не слишком надёжная защита от меча. Гернот крепко сжал рукоять, до исполнения мечты остался лишь взмах руки. И вдруг рыцарь вздрогнул, глаза его расширились от ужаса, голос глухо захрипел, рука выронила меч и потянулась к шее. Стрела. Она пронзила шею Гернота насквозь, в миг разбив все его мечты, да и саму жизнь тоже.

Услышав странный звук, Берхард обернулся. Рыцарь Боргардт со стрелой в шее захлёбывался собственной кровью, а за ним в галоп нёсся вражеский воин, на ходу натягивая лук и пуская следующую стрелу. Берхард резко развернул коня, и стрела пролетела мимо. Всадник быстро приближался, прицеливая новую стрелу на тугом луке, и на этот раз кроме Берхарда остановить его было некому. Густава всё ещё мучила болезнь, а Гернот Боргардт, окончательно утратив жизненные силы, камнем повалился на землю. Усталый конь, освободившись от управления, остановился и потянул голову к траве. Берхард быстро оценил ситуацию, понял, что враг намерен преследовать и убивать, и тогда юноша вынул свой меч и, пришпорив коня, смело бросился навстречу неприятелю.

На закате воины ландграфа фон Регентропфа на пароме пересекли тихую Стиллфлусс и ступили на родную землю Регенплатц. Они вернулись с победой. Несмотря на поздний час, горожане примчались встречать победителей. Поторопилась приехать и ландграфиня. Пока она верхом на своей белоснежной лошади спускалась с холмов, её сердце отбивало ритм радости: тяжёлый день миновал, и супруг её вернулся живым и с победой. Он устал, он испачкан кровью и пылью, но он жив. Патриция ещё издали увидела, что Генрих шёл рядом с носилками, которые несли четверо рыцарей. На них наверняка погибший Берхард, Патриция в этом не сомневалась. Гернот Боргардт выполнил поручение. Не зря Ханна уверяла, что на её возлюбленного можно положиться.

Ханна ехала рядом с госпожой и так же пристально вглядывалась в каждую группу воинов, сходившую с парома на берег. Она искала Гернота. В душе её копошились недобрые предчувствия. Почему Гернот не вернулся раньше? Он должен был выполнить поручение и немедленно вернуться. Что задержало его? Может, Гернот не хотел, чтобы на него падало подозрение, и вернулся на поле битвы? Только бы не произошло ничего страшного, молила Ханна.

– Я уверенна, Ханна, – произнесла Патриция, – что на тех носилках, которые сопровождает Генрих, лежит бездыханное тело волчонка.

Ханна оторвалась от своих поисков любимого и взглянула на указанные носилки.

– А мне кажется, что человек на носилках жив, – высказала она. – Я вижу, он шевелит руками.

– О Ханна, не расстраивай меня.

– Извините, госпожа, но мне даже кажется, что это и не Берхард вовсе.

– У тебя совсем нет совести. Моя мечта едва родилась, как ты убиваешь её. Кто ж там тогда?

– Не разгляжу, госпожа. Скоро поближе подъедем, тогда и узнаем.

Когда приблизились, Патриция действительно убедилась, что Берхард не на носилках. Он живой и здоровый, шёл по правую руку от Генриха. За прошедшие четыре года Патриция отвыкла от постоянного присутствия в замке этого ненавистного ею мальчишки, и вот он снова прибыл мучить её, раздражать. Даже война не отправила его в ад. Ух, как обидно! Всё впустую. Рано Патриция радовалась, рано восхваляла усердие Гернота Боргардта. Скорее всего, он струсил.