Читаем Ливенские зори полностью

И станет надолго обоз…

Учитель

Учить нужно только с призваньем,

Врождённым талантом души.

Снабдив всех полезным познаньем,

Цель к светлому в жизни внушить.

Дать мудрости, света, уменья,

Стараться добру научить,

В надежде, что будет влеченье,

В мир знаний весь класс погрузить.

Как взгляды порою пытливы,

Восторженно, пылко глядят.

Наверно, для них мы сварливы,

Но знанья им путь озарят…

Наш город

Ливны – город, сроднившись с которым,

Прикипаешь душою к нему,

Необъятны, красивы просторы,

Этот край сердцу мил моему.

Металлический мост нависает

Над рекою Сосною, внизу

Она медленно пену сбивает,

Ожидая сегодня грозу.

Видно всё, высота позволяет

Рассмотреть красоту этих мест.

На реке, там внизу размышляет

Рыболов, ищет к речке подъезд.

Там налево кустарник и дачи

И завод «Гидромаш» вдалеке,

Выполняют здесь люди задачи,

Вносят вклад для страны на станке.

Видно школу, вокруг гимназисты,

Всё пестрит, шум и гам в цветнике,

Все в мечтах, откровенны, речисты,

Пишут мысли на классной доске…

День прошёл

День прошёл, наступило затишье,

Улетучилось время с утра,

Написал на листочке двустишье,

Этот день не такой, как вчера.

Мы часами свой возраст не мерим,

А привыкли года прибавлять,

Поразмыслив с тобой, мы изменим,

Будем счастьем лета измерять.

Каждым мигом с тобой любоваться,

С лучезарным рассветом вставать,

В предрассветной тиши улыбаться,

Теплоту всем вокруг отдавать.

Осмыслить жизнь

Свой взгляд ты устремил на собственное «я»

И много нового познал и удивился,

Сегодня странной показалась жизнь твоя,

Как будто ночью ото сна ты пробудился.

На равнодушие людское ты смотрел,

Считал всегда, что люди разные бывают,

Пройдя свой путь почти сполна, ты вдруг узрел:

Жизнь не живут, а очень часто проживают.

Взгляд

Забыть не в силах нежный взгляд – тревогу,

Любовь лишь на двоих и на века.

Мы под ногами чувствуем дорогу,

Хотя давно идём, издалека.

Усталость не помеха, если вместе,

Твоё тепло согреет в зябкий день.

Давно идём, а чувства как к невесте,

Не отцвела пахучая сирень.

Проходит время, с осени на зиму

Листвой промерзлой устлана земля.

И повинуясь зимнему нажиму,

Навалит снега горы на поля.

Дойдём и мы до хладного поместья,

Не испугают снежные холмы.

Мы скажем «нет» с тобою всем предвестьям,

Прижмись ко мне и нежно обними…

Седое серебро

Седое серебро притронулось к виску,

Прильнуло, будто что сказать хотело.

С печалью напишу ещё одну строку,

Так время наше быстро пролетело.

Без жалоб и стенаний можно обойтись,

Настроившись на светлые познанья,

Не бесконечна наша жизнь, поторопись,

Ты сам потом не примешь оправданья.

Унесу тебя

Унесу тебя в милые дали,

На луга, где цветут васильки,

Расцелую, отбросив печали,

Как же ночи сейчас коротки…

Так прекрасно в глазах отраженье,

Теплотой ты пронзаешь меня,

С каждым днём всё сильнее влеченье,

Без тебя не прожить мне и дня.

Твой восторг своим взглядом встречаю,

Шёпот твой отдаётся в душе.

Обнимаю, тебя обнимаю,

Преклоняюсь своей госпоже…

Если жизнь не одна

Где закончится век,

Не приемлем сознаньем,

Очень слаб человек,

Омрачённый изгнаньем.

Ввысь глаза приподняв,

Ты забылся на время,

Как узнать нам, где явь,

Здесь мы видим лишь бремя.

Мы виток здесь прошли,

Где второй обретаться

И откуда пришли?

Вспомнить всё попытаться.

Если жизнь не одна

Как узнать ход дилеммы,

Что даёт нам она,

В этом мире – зачем мы?..

Твоё тепло

Твоё тепло ко мне источником пришло,

В душе моей покой, когда мы вместе,

И даже в полночь тёмную с тобой светло,

За преданность поклон тебе без лести.

Встаём мы с радостью, с улыбкой поутру

И чудным днём признательно дивимся,

С тобой не страшно мне ни в холод, ни в жару,

А друг без друга истинно томимся.

Наш здравый взгляд на жизнь стал с возрастом мудрей,

Так хочется порой слезой излиться,

За жизнь насобирали много мы камней,

От них пора уже освободиться.

Прошли с тобой мы путь, дорога впереди

Ещё петляет некрутым изгибом,

Твою ладонь с теплом прижму к своей груди,

За то, что вместе мы, шепчу – спасибо…

Чёрная птица над миром кружит

С рожденья нам истины в души вселяют,

И эта история длится всю жизнь,

Но годы последние мир удивляют,

А с запада к русским полно укоризн.

Добраться до истины – слово знакомо,

Но как нам узнать сию правду в словах,

Суметь отличить, что то слово весомо

И где зародилась та мысль в головах?

Мир сходит с ума, а мы люди в неволе,

Давно под пятой у верхушки, где власть.

Не только страна, но и мир в произволе,

Там выше задачи, чем просто украсть.

Сегодня невидимы войны грохочут

За недра, за воду, деревья и газ

И нервы ракетами людям щекочут,

Но чей исполняется данный приказ?

Примером к раздумьям послужит наука,

Не могут они специально забыть,

Давно мы не видим в резине каучука,

Пора и бензину замену открыть.

Без смысла тогда из-за нефти тревога,

Пусть в недрах земли она тихо лежит.

Нам трудно принять здесь печаль эпилога,

Но чёрная птица над миром кружит…

Смысл жизни

В нашем мире, красивом и светлом,

Населённом людской теплотой,

Необъятном и ели заметном,

Затерявшись за чёрной чертой,

Народившись, чудесным комочком

Зарождая мысль в нить кружевам,

Заполняя ветвями листочки,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза