Логика монотеизма. Избранные лекции

В этом контексте что такое история? Это гармоническое сведение воедино всех описаний, в том числе непримиримо взаимоисключающих. Таким образом, с формальной стороны (логической) исторический процесс оказывается ответной контратакой Слова против Хаоса, расширением световой зоны и деконструкцией тёмных полей, которые находятся вне этого светового круга. (Как ни парадоксально, но в данном случае мы можем говорить о деконструкции хаоса (!), хотя, казалось бы, хаос принципиально антиконструктивен сам по себе).

Дело в том, что хаос является одной из модальностей порядка или, иначе, порядок и хаос конвертируются друг в друга, но вне артикулированной реальности. Хаос зиждется на зеркальном взаимопроникновении первоначальных идей-модусов, что является, несомненно, выражением порядка. Вербализованная в описании реальность – это живой организм; порядок – это предсказуемая машина. Между предсказуемой машиной и хаотическим броуновским движением нет непреодолимой разницы: как мы сказали выше, они конвертируются друг в друга.

4

Наиболее глубоким пунктом, который важен здесь для понимания, является то, что язык – это не часть Бытия, не функция от него. Он трансцендентен по отношению к принципиальному оригиналу и его зеркальному отражению. Язык, как было сказано, сводит воедино разноуровневые и в том числе полярно противоположные описания, создавая тем самым некую площадку для маневра, для игры. При этом ключом к сведению всех описаний воедино является единый смысловой сюжет. Именно благодаря этому ключу радикал не принимает версии истории как безгранично линейной длительности. Такая версия не имеет смысла, она абсурдна. Безграничная длительность ничем не отличается от смыслового ряда, пущенного от нуля в сторону увеличения чисел. А такой натуральный числовой ряд – это ярчайший пример логического абсурда, хотя с точки зрения обывательского здравого смысла нет ничего привычнее и натуральнее. Смысловым является поворот часового ряда от безграничной удаленности сверхвеликих чисел к нулю, где числа исчезают и наступает неколичественное состояние. Вот именно таким и является заданный вектор повторяющего исторического сюжета. Повторяется же он потому, что каждый раз по тем или иным причинам человечество не может достичь этого метафизического нуля. В результате этого творение вынуждено проигрывать Замысел сначала…

5

Процесс, о котором мы сейчас говорим, – движение от сверхвеликих чисел к нулю, о предпосылках сведения воедино описаний реальности и так далее – это процесс реализации финала. Иными словами, это методология преодоления безграничной неопределенности через выход в то состояние, которое оказывается концом всего и началом абсолютной альтернативы. Финализм – вот логическая форма описания истории. История есть перманентная борьба против Бытия, а это значит – против обоюдной зависимости Великого Существа и его отражений, которая образует «ленту Мёбиуса» бесконечного абсурда.

8. Свобода

Главная проблема современного человека – это его принципиальное непонимание, можно даже сказать, неспособность понять, что такое свобода. При этом современный человек рассуждает о свободе, объявляет ее наивысшей ценностью и посвящает ей столько риторики, – как ни в какие прошлые времена. Может показаться, что это чрезмерно жесткое суждение. Тем не менее сам тезис, согласно которому «свобода может возрастать или убывать, свободы может быть больше или меньше», говорит о том, что современный человек просто «не в теме».

Свобода предполагает возможность своей реализации, но она не предполагает возможности своего роста. Её не следует путать с валовым продуктом или ростом материального благосостояния. Для того чтобы только подойти к пониманию свободы как состояния, нужно задать по её поводу несколько вопросов и, разумеется, ответить на них.

Прежде всего нужно задаться вопросом: «Кто является подлинным субъектом свободы?» Именно подлинным, поскольку большинство тех, кто претендует на статус «свободного», обладать этим статусом не могут в принципе!

Далее необходимо понять, что такое несвобода и кого состояние несвободы касается в первую очередь. Из этого следует следующая проблема: свобода – это ответ на несвободу, преодоление несвободы или же свобода существует сама по себе, скажем, как атрибут райского состояния существа? Является ли свобода призом, получаемым в некой борьбе, или это совершенно замкнутый феномен, существующий вне всякого контекста?..

Мы уже говорили выше, что Бытие – это несвобода, своего рода связь метафизических цепей, которые оковывают как Великое Существо, так и его отражения в зеркалах миров, связывая их в единую метасистему. Великое Существо реально лишь в той мере, в какой оно представляет единую соборность своих отражений. Оно одновременно одно и вместе с тем – «расширяющиеся множества». Всё Бытие построено на круговой поруке несвободы.