Логика монотеизма. Избранные лекции

Государство, подчеркнём ещё раз, пытается вносить свои собственные, подчас непредсказуемые коррективы в планы Сатаны. Однако, конечно же, этот феномен располагается на плоскости, в двумерном пространстве. Государство обречено искать себе Хозяина, поскольку без него оно не способно сохранить свою главную ценность: единство процедуры. Парадокс в том, что государство не может полноценно обслуживать интересы традиционных бытийных лидеров; оно, конечно же, формализует свою службу «сакральным вождям», но эта служба не соответствует установлениям большой Традиции, поэтому отношения между государством и монархией неизбежно скатываются в суррогатную сферу. Сначала появляется абсолютная монархия, то есть извращённая, абсурдная манифестация бытийного начала на человеческом уровне. Далее, через ряд потрясений, абсолютизм деградирует к конституционным формам, которые представляют собой опять-таки вторжение процедуры, причём откровенно профанической, на сакральный уровень, после чего остаточная традиционная форма общественного устройства рушится и бюрократия получает возможность вместо фараона заявить массам: «Я – ваш верховный Господь». Долгожданное свершилось, но где Хозяин? Хозяином поздней бюрократии в республиканский период становится вместо «светового человека» (Ормузда) – Ариман.

Иначе говоря, хозяином современной бюрократии является не обитатель Олимпа, излучающий манящий блеск «добра и красоты», а попросту черт с рогами, хвостом и крыльями, – тень «светового человека».

10.1. Тагут (продолжение) [18]

1

В изучении идолократии невозможно обойти вопрос о различении и даже противостоянии двух понятий: образа и сущности, которые очевидно находятся в оппозиции друг другу. Феномен, утративший свой сущностный архетип, тем не менее может сохранять образ, который имеет самостоятельную сферу проявления.

Что же является сущностью по отношению к человеку – если брать человека как глобальный фактор, во всей его целостности? Без сомнения, это сознание, взятое как принцип отличия от всего остального. Неважно, что в чистом, «автономном» виде сознание, совпадающее с Духом, присуще лишь адамитам, то есть идущей от Адама (мир ему) династии пророков. Адамиты вовлекли в сферу своего влияния остальное человечество. Люди являются таковыми, поскольку они говорят на языке, так или иначе укоренённом в метаязыке Адама. Наиболее эффективным способом освобождения человека от его сущности, то есть сознания, является смерть. Но что происходит при этом? Исчезает ли при этом образ? Сам факт эстетического символического использования черепа с костями в различного рода эмблемах красноречиво свидетельствует – нет: образ остаётся, а в каком-то смысле даже усиливается и, возможно, превращается в некую автономную сущность. Но на что указывает символический образ смерти?

2

Живые люди испытывают особую гамму ощущений, оказавшись в присутствии трупа. Человеческие останки обладают своеобразной мрачной драматической силой, которая, казалось бы, не может быть на чем-либо основана. Ведь, как говорят материалисты, труп – это просто «мясо». Однако труп есть глиняный слепок человеческого существа, на котором в какой-то момент пребывал отпечаток Духа. После смерти это присутствие Духа отнято, изъято. Живой, глядя на труп, свидетельствует нечто реально присутствующее, но при этом абсолютно противоположное, враждебное Духу.

Что же есть существо, которое прибывает вне Духа, «свободно» от него, бросает Духу вызов? Это Великое Существо, Иблис. Он есть идеальный и всеобъемлющий архетип всех существ вселенной, всех состояний бытия, которые враждебны Духу и ничего о нём не знают.

Иблис, относящийся к принципиальному, онтологическому плану Бытия, сделан, по собственному признанию, из огня, из чистейшей первозданной энергии. Он в этом своём качестве, несомненно, является сущностью. Однако глиняный человек, чья связь с Духом физически оборвана, – это отражение сокровенной сущности Иблиса в нашем мире.

Сокровенная сущность Иблиса выражена в его отказе поклониться Адаму, в его неведении Духа. Таким образом, труп человека представляет собой икону Великого Существа здесь, внизу. Это не метафора, ибо ощущение непроизвольно возникающего ужаса в присутствии мертвеца никак не мотивировано рациональной связью суждений и присутствует спонтанно у людей, далёких от мистики.

3

Выше мы говорили о двух аспектах Великого Существа, использовав для их обозначения (за неимением лучшего выбора) имена из зороастрийской традиции: Ормузд и Ариман. Ормузд – это «человек света», Ариман – его противоположность, «человек тьмы», или, можно сказать, своего рода «античеловек». Кстати, именно концепция «античеловека» лежит в основе народных представлений о чёрте.