Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

2. Дальнейшее развитие теории процесса вывода должно, следовательно, примкнуть к вопросу: что это именно такое, на чем покоится указанная необходимость связи между А и X и разве нет иного средства придти к условному суждению, кроме чистого условного вывода, который всегда вновь предполагает условные суждения? Могут, следовательно, все отдельные связи этого рода рассматриваться как нечто последнее, что не подлежит уже никакому дальнейшему анализу или же возможно свести необходимость на сравнительно немногие законы?

Во многих случаях такая связь, какую условное суждение устанавливает между вполне определенным протазисом и вполне определенным аподозисом, есть, разумеется, нечто последнее, и следствие дано непосредственно. Всякое намерение, которое я принимаю на предмет определенной случайности; всякое обещание, которое я даю на какой-либо известный случай; всякий договор, который я заключаю, – создают условное суждение, которое становится значимым благодаря моей воле, и осуществление намерения, выполнение обещания или договора сводится к такому простому условному выводу: «Если А есть, то должно быть В; А есть, следовательно, должно быть В». Связь полагается благодаря моей воле и получает значимость благодаря моей фактической воле. Необходимость, которая обоснована здесь, не допускает никакого дальнейшего анализа; зависимость одного определенного суждения от другого определена непосредственно (ср. выше, § 36, прим. 73).

3. Но тот закон, по которому X вытекает из А, может быть также еще иным, нежели суждение «Если имеет силу А, то имеет силу X». Спиноза заключает (Эт. I, 11): «Если какое-либо нечто существует, то существует абсолютно бесконечное Существо; но я во всяком случае существую; следовательно, существует абсолютно бесконечное Существо, т. е. Бог». Выраженное в общей форме: из суждения «А есть В» (я существую) следует суждение «С есть D» (Бог существует) не только тогда, когда установлено: «если А есть В, то Сесть D», но также и тогда, когда установлено: «если какое-либо нечто есть В, то С есть D»; когда, следовательно, выведенное суждение следует с необходимостью, коль скоро предикат принадлежит какому-либо субъекту, когда оно есть не только следствие предицирования определенного субъекта, но следствие всякого предицирования какого угодно субъекта с этим предикатом.

4. Такой закон, благодаря своей всеобщности, охватывает под собой неопределенное число отдельных случаев; и всеобщность покоится на том, что следствие зависит только от предиката, а не от определенного субъекта, которому уделяется этот предикат.

Наряду с выведением, которое высказывается условным выводом, здесь имеет место, следовательно, еще подведение, или подстановка, определенного субъекта на место неопределенного носителя предиката, или то, что аристотелики называли πρόσληψις¹¹⁸. Благодаря тому, что тот же самый предикат может уделяться неопределенному числу отдельных субъектов, следствие имеет силу для всякого отдельного суждения, в котором действительно имеет место это наделение. И это, согласно § 31, 8 и § 33, 2, является единственной формой, в которой необходимость как таковая оказывается познаваемой.

5. Если бы условное суждение было таким, которое один предикат делает зависимым от другого предиката того же самого субъекта, вида «если нечто есть А, то то же самое есть также В», – в таком случае оно не только охватывало бы теперь известное многообразие предпосылок для того же самого следствия, но содержало бы в себе одинаковое многообразие следствий; подведение, или подстановка, определенного субъекта имела бы место как в протазисе, так и в аподозисе.

Если нечто есть А, то оно есть В.

С есть А.

___________________

Следовательно, С есть В.

Этот вывод не является уже простым условным выводом: он опосредствован тем, что в меньшей посылке назван определенный субъект, по отношению к которому и происходит предицирование, а для этого последнего первоначально был предположен вообще только возможный субъект. Условное суждение охватывает в своей формуле отдельные суждения: «Если С есть А, то С есть В», «если D есть А, то D есть В» и т. д.; оно делает, следовательно, необходимым неопределенное число отдельных следствий. К той необходимости, какую высказывает большая посылка, присоединяется ее общая применимость. Правило стало законом.